одных. Весна, товарищи! Время любви и развлечений! Очень не хочется сидеть в офисе…
Бодрый голос радиоведущего, в котором, однако, сквозили горестные нотки, заставил Полину улыбнуться и еще громче включить динамики, так как следом за отчаянной проповедью о нелюбви к трудовым будням заиграла по-летнему пылкая композиция, видимо, призванная усилить тягу к приключениям. Пританцовывая в такт ритмичным мотивам, Полина быстро замесила тесто для блинчиков и поставила на плиту сковородку. Улыбка не покидала ее лица, так как настроение было задорным, и вместе с тем в душе царил покой. Безотчетная радость говорила Полине о том, что наконец к ней пришла удача. Радовало все: теплые отношения с братьями, которые, впрочем, всегда отличались нежностью и готовностью поддержать, работа воодушевляла, друзья веселили, не давая возможности скучать, да и личная жизнь начала налаживаться. Рядом находился мужчина, спокойный, уверенный в себе, тот, с кем она легко могла представить себя через тридцать лет. Впрочем, так далеко Полина старалась не забегать в своих мечтаниях, ибо уже многократно обжигалась, устраивая подобные эксперименты. Не раз случалось, что она безрассудно влюблялась, не видя за придуманным ею образом настоящего мужчину. Ослепленная страстью, она стремительно неслась к своему новому виртуальному счастью, торопливо нарисованному богатым воображением. А после, разочарованная реальным положением вещей, в котором «самая большая любовь» оказывалась лишь иллюзией, долго приходила в себя. «Не стоит бежать впереди паровоза. Сядь в вагон, рассмотри пассажиров и пейзаж за окном. В общем, оцени обстановку и только потом действуй. Не понравится – сойдешь на ближайшей станции или же купишь билет до конечной». Именно эти слова когда-то сказала Полине ближайшая подруга Зина, которая отличалась рассудительным, даже циничным подходом к жизни. Не сказать, что подобная позиция всегда оправдывала себя, порой она казалась чересчур рациональной, однако не давала возможности предаваться пустым грезам, позволяла держать глаза широко открытыми, следовательно, уберегала от ошибок, немало совершенных Полиной в прошлом. Впервые в жизни она ощущала, что контролирует свои мысли и отношения, и это, признаться, ей очень нравилось.
– Судя по всему, утро сегодня доброе? – в гостиной раздался ироничный голос.
– Как ты догадался?
– Веселая музыка, сытный завтрак и передник, надетый на голое тело. – Литвин обнял Полину за плечи и развернул к себе. – Игриво и эротично. Повод?
– Весна. Настроение великолепное.
– Жаль, что не я тому причина, – послышался наигранно тихий вздох, следом раздался звонкий шлепок по обнаженной ягодице.
– Хам!
– Именно такую характеристику ты дала мне в нашу первую встречу.
– Во вторую. Странно, что ты помнишь об этом, – она с удивлением посмотрела ему в глаза.
Во взгляде Литвина Полина увидела лишь насмешку, но не обиделась, так как быстро поняла ее значение. Филипп недвусмысленно намекнул на то, что Полина является важной частью его жизни, ибо только этим можно было объяснить такую хорошую память на обстоятельства годичной давности, учитывая их незначительность в сравнении с бурными и не особо приятными событиями, которые произошли с ними за этот сравнительно небольшой период времени.
– Мне приятно. – Она почувствовала, как щеки покрылись жгучим румянцем, оттого что Литвин запустил руки под передник. – Фил… блины сгорят.
– Так какой повод? – Литвин послушно убрал руки и присел за стол. – А! Я вспомнил. Вчера Тоня вернулась из… Откуда?
– Из своей первой командировки. Швейцария. Вела переговоры с принцем Халедом о покупке призового жеребца по кличке Стиг.
– Ты не говорила о том, что получила заказ на этого чемпиона.
– Ты плохо слушал. – Полина выключила плиту и поставила тарелку, на которой аккуратной стопочкой лежали кружевные блины, на стол. – Или действительно не сказала?
– Я бы помнил об этом. И как все прошло? Неужели принц продал его?
Полина отрицательно покачала головой.
– Готов был спорить на это! – самодовольно воскликнул Литвин. – Выходец из «семьи» пятикратных чемпионов, девять побед в соревнованиях, ни одного поражения. Мечта, а не жеребец! У Стига есть только один конкурент – Маат. Его брат, и он, кстати, тоже принадлежит принцу.
– Мне об этом известно, дорогой.
– Так во сколько оценили жеребца?
– Девятнадцать миллионов, – сказала Полина, с улыбкой наблюдая, как в немом удивлении округлились глаза Литвина. – Но это только начальная стоимость. По факту цену можно смело увеличивать в полтора раза.
– Безусловно, чистокровные английские жеребцы невероятно красивы. В них присутствует столько мощи и одновременно грации, что невозможно взгляд оторвать. Но люди, которые тратят подобные деньги на это живое мясо, – сумасшедшие. За такую сумму можно… Продолжай, вижу, ты не все рассказала.
– Я даже не имела представления о том, что ты настолько хорошо ориентируешься в «призовых лошадках». Часто посещаешь ипподром?