туда снова, чтобы замариноваться до следующей озвучки) рычит: «Сад! Напиток из-з-с-ада…» Баночка слегка поворачивается, чтобы скрыть букву «С».
«По-моему, богословы толкуют эту историю несколько иначе, – думал Дирк, – но что такое капля лжи в столь бурном потоке информации?»
Люцифер вновь осклабился в камеру и заявил: «Не зря я пал…» Затем, чтобы отполировать эффект, а заодно, если зритель окончательно отупел от всей этой мешанины и забыл, что значит «пал», напомнить ему значение этого слова, были еще раз прокручены начальные кадры, где Люцифера изгоняют с небес.
Действо полностью поглотило внимание мальчугана.
Дирк опустился на корточки между ним и телевизором.
– Послушай меня, – начал он.
Мальчик вытянул шею, чтобы увидеть из-за Дирка экран. Немного изменив положение, он продолжал смотреть телевизор и запихивать в рот лапшу.
– Слушай, – настаивал Дирк.
Он почувствовал, что может не справиться с ситуацией. И дело было даже не в том, что вниманием мальчика целиком завладел телевизор. Похоже, ничего на свете для него не имело значения и не существовало. Дирк в его глазах представлял собой бесполезный, загораживающий телевизор предмет. Мальчишка, по-видимому, не вредничал, а просто хотел смотреть сквозь Дирка.
– Послушай, давай выключим это на минутку? – Дирк пытался говорить спокойно.
Мальчик не ответил, лишь слегка напряглись плечи. Дирк обернулся и стал искать кнопку, чтобы выключить телевизор, но тщетно. Панель управления, казалось, служила единственной цели: чтобы телевизор работал всегда. На ней не обнаружилось ни одной кнопки «выкл.». В конце концов Дирк просто выдернул шнур из розетки и вновь посмотрел на мальчишку, который тут же со всей силы заехал лбом ему в нос.
Дирк почувствовал, как от жуткого удара хрустит перегородка, когда они оба завалились назад, в сторону телевизора, однако звук ломающейся кости и его собственный крик от ужасной боли заглушил дикий, яростный вопль, вырвавшийся из глотки мальчишки. Дирк беспомощно размахивал руками, пытаясь защититься, но мальчишка уже сидел на нем верхом, давил локтем в глазницу, его колени молотили по Дирковым ребрам, потом по челюсти и, наконец, попали в уже сломанный нос. Мальчишка изо всех сил старался дотянуться до шнура и включить телевизор. Как только это ему удалось, он вновь сел в кресло и уставился на экран.
– Могли хотя бы дождаться новостей, – уныло произнес он.
Съежившись на полу и осторожно прикрыв ладонями разбитый нос, Дирк безотрывно смотрел на чудовищно бесчувственное существо.
– Уппфф… ффммм… ннггх! – возмутился он и ненадолго затих, чтобы проверить, насколько сильно поврежден нос.
Под пальцами явно ощущалось нечто шаткое и противно щелкающее, и вообще эта часть лица приобрела крайне незнакомую форму. Он вытянул из кармана платок и приложил к носу – платок тотчас пропитался кровью. Отмахнувшись от предложений о помощи, которых, впрочем, не поступало, Дирк с трудом встал и протопал в крохотную