здорова, только кости болят». Теперь она совсем здорова.
Из воспоминаний очевидца загадочных явлений в слободе Липцах
Родом я из Черноморья, сын казачьего есаула, воспитывался в Харькове, в качестве войскового стипендиата. Черноморское войско (в 1860 году переименовано в Кубанское) в 40-х годах не имело своей гимназии и для дальнейшего образования детей казачьих офицеров, с успехом окончивших 4-классное войсковое в Екатеринодаре училище, определяло их за свой счет в пансион при I харьковской гимназии, а с окончанием курса – и в харьковский университет, где в то время оно имело по пяти вакансий. Окончив училище в июне 1848 г., я получил войсковую стипендию в Харькове и в сентябре того же года был принят в первый класс гимназии.
Месяцем раньше в тот же класс поступил своекоштным пансионером и Константин Жандак, которому тогда едва исполнилось 10 лет; мальчик слабый, золотушный и от природы робкий и застенчивый. Как «новичок» он постоянно подвергался всяким школьным испытаниям и под тяжестью их, по выражению товарищей остряков по адресу его, «никогда не высыхал от слез». Плохая подготовка также приносила ему свои огорчения. Сам я ранее, еще в училище, прошел школу преследований и всяких издевательств, которую обыкновенно в то время проходили «новички», особенно в закрытых заведениях, а главное как казак способный, по утвердившемуся мнению в пансионе, в видах самозащиты, на самые крайние средства я скоро успел обеспечить в этом смысле свое положение и самым решительным образом принимал на себя защиту гонимого Кости Жандака. В занятиях также постоянно приходилось оказывать ему товарищескую помощь.
Таким образом сближаясь постепенно и часто разговаривая «про домашнее», мы знакомились с нашей семейной обстановкой, в которой росли до поступления в пансион, и, находя в ней много общего, стали еще ближе друг к другу.
Отец Кости, Николай Прохорович Жандак, из дворян Черниговской губернии, начал службу свою в гусарском полку в западных губерниях вольноопределяющимся.
С выслугой срока Николай Прохорович был отчислен от полка, с производством в прапорщики и с зачислением в харьковский гарнизонный батальон. Здесь он также выдвинулся знанием строевой и хозяйственной частей и своею исполнительностью. С производством в поручики он назначен был начальником липецкой конноэтапной команды.
В год моего первого к ним приезда супруга Николая Прохоровича Дарья Ивановна выглядела женщиною средних лет, хотя ей было уже 43 года. Ниже среднего роста, со следами былой красоты, она как бы соперничала с мужем в обходительности, была приветлива, ласкова, предупредительна, по характеру спокойная и ровная в обращении. Плохо говорила по русски и часто конфузилась своих промахов и постоянною своею доброю как бы виноватою улыбкой старалась их заглаживать; поэтому может быть была молчалива и большая домоседка. Хозяйка она была хорошая, обед готовила сама, любила водить птицу, завести огородину, за мытьем белья присматривала