– смерть. Одно только вечно и неизменно – Бог! Его ищите, к Нему стремитесь!
С сердцем, сжигаемым постоянной тоской, с одной поддерживающей их заветной надеждой на Царство Небесное, с виду угрюмые и суровые, в то же время полные безграничной любви к страдающему человечеству, эти великие люди словно кричат нам:
– Опомнитесь! Все здесь – призрак, одно неизбежно – смерть. Одно только вечно и неизменно – Бог! Его ищите, к Нему стремитесь!
Народ очень любил Ксению, бедные семьи считали счастьем, когда она приходила к ним
Итак, Ксения стала юродствовать, с поразительной для себя ясностью увидев через смерть любимого мужа тщетность земного счастья. Все, что у нее было, она раздала нищим, сама оделась в рубище, сама себя называла и от других требовала, чтобы ее называли именем покойного мужа – Андрей Феодорович.
Она поселилась на Петербургской стороне, где жил преимущественно бедный трудовой народ. Там она ходила из дома в дом, не имея постоянного пристанища, а ночами исчезала. Она уходила в поле и там на коленях молилась Богу.
А когда на Смоленском кладбище начали строить каменную церковь, однажды заметили, что Ксения, шепча молитвы, всю ночь трудилась, таская на верх строящегося здания кирпичи.
Когда на Смоленском кладбище начали строить каменную церковь, однажды заметили, что Ксения, шепча молитвы, всю ночь трудилась, таская на верх строящегося здания кирпичи
Некоторое время Ксения ходила в одежде мужа, пока та не истлела и не развалилась. Потом она носила только рубашку, юбку и платок, теплой одежды не брала, плечи прикрывала оставшимися лохмотьями от одежды мужа. На ногах, распухших от мороза, были старые рваные башмаки. Потом она стала постоянно носить юбку и кофту зеленого или красного цветов.
Сначала родные и знакомые уговаривали Ксению оставить свои странности. И кого бы не смутили поступки женщины, которая отдала знакомой свой дом с одним условием – чтобы та пускала к себе даром нищих; которая раздала вещи мужа и начала скитаться в мужской одежде! Рассказывали, что женщина, которой Ксения передала свой дом, обращалась к начальству покойного Петрова, чтобы спасти имущество вдовы. Но Ксения была здорова и могла распорядиться этим имуществом как хотела. И ее оставили в покое.
Поначалу кто-то из родных приглашал ее к себе, но она кратко отвечала:
– Мне ничего не надо!
И нищая в прямом смысле этого слова, она весело говорила, приходя куда-нибудь:
– Вся я тут!
Народ очень любил Ксению, бедные семьи считали счастьем, когда она приходила к ним. Матери радовались, если она качала люльку с ребенком или целовала его, видя во внимании юродивой хороший знак. Извозчики наперебой упрашивали Ксению, чтобы она позволили хотя бы несколько шагов подвезти ее, зная, что у них в этом случае к вечеру будет богатая выручка.
Когда Ксения приходила на рынок, не было отбоя от торговцев-лоточников, которые совали ей пряники и пироги. Если она