для поселения. Да и как я своих людей сейчас брошу? Я теперь вместо вождя. И я же – шаман. Нужно замену себе подыскивать. Одним словом, пока и без того хватает забот на первое время.
– Всему свой черед. Ты, главное, ответь, не откажешь ли мне, если вдруг воевать пойдёшь? Нет-нет, не за деньги, не наёмником! Просто люб ты мне. Что серебро и злато стоят против дружбы? Сегодня они есть, завтра их нет. Ветерок. Пустое.
Кудыма не стал рассказывать варягу ни про Древо Мироздания, ни о своем вещем сне – зачем? Он лишь просто ответил:
– Ингрельд, я ещё раз благодарю тебя за предложенную мне помощь и с почтением принимаю твое предложение. Прошу тебя остаться и сопровождать меня в походе, если такой состоится. Тебе нужно сходить в город, для того чтобы собраться?
– Всё своё ношу с собой, как говорил один греческий мудрец Биант Приенский. Переночую сегодня у тебя, пока свой шатёр не поставил. Примешь?
– Располагайся.
Ингрельд забросил в шатёр тощий мешок с личными вещами, аккуратно положил поверх него смазанную густым слоем жира[14] тяжёлую боевую секиру из превосходной стали, с высеченными на ней руническими заклинаниями, небольшой окованный по краям щит, завёрнутый в промасленную ветошь пластинчатый доспех, и, оставив на поясе меч, отправился беспечно гулять по стану.
Как только Ингрельд ушёл, в стан пожаловал ещё один гость, Большой Воевода по прозвищу Щука. Кудыма хорошо знал этого старого, опытного воина, который сейчас командовал дружиной Перми Великой.
Тридцать шесть вёсен назад ватага славян, предварительно вырезав немногочисленную заградительную заставу, напала на одну из пограничных деревень Пермии, где расположился на ночлег караван. Совместными усилиями местных жителей и охраны каравана атака была отбита. Много народу полегло в том ночном бою. Хорошо, что отправленный в самом начале боя гонец успел добраться до крепости, где стоял гарнизон. Под утро явилось подразделение регулярной армии, и ватага отступила. Началось её преследование. Несколько суток славяне тщетно пытались оторваться от погони. Они петляли по болотам, шли по руслам студеных рек, запутывали следы в дремучих лесах. Но следопыты не отставали, а за ними шёл основной отряд. После череды мелких стычек в тайге ватага засела в небольшой, пустующей уже около десяти лет полуразрушенной пограничной крепости, решив дорого продать свою жизнь. Раньше здесь проходил караванный путь на Новгород. Гарнизон встречал купцов и провожал их до города. Теперь же был проторен новый, более удобный путь, и старую заставу забросили. Неподалеку от укрепления находилась небольшая славянская деревушка. Её жители, боясь быть убитыми или угодить в рабство, тоже укрылись в крепости – вдруг все-таки удастся вместе отбиться от пермских дружинников?
Штурм продолжался всё утро. Копья и сулицы скрежетали о доспехи, звенели мечи и топоры, стрелы с тупым звуком втыкались в щиты. Убитые и тяжелораненые, скатившись с вала, грудились в неглубоком рву. Несмотря на мужество и отчаянную храбрость оборонявшихся, к полудню оборона была в нескольких местах прорвана,