иметь в волосах ничего постороннего, кроме оружия. Но не всякий раз будешь закреплять узел кинжалом, возбуждая совершенно ненужный интерес к его своеобразной, торчащей вверх или вбок рукояти. А всякие модные заколочки, прихваточки, прищепочки – вне закона. Гейс о посторонних вещах, один из самых древних, неудачно совпал с обычаем носить длинные волосы.
Обычай по сути своей был правильный – волосы всегда считались вместилищем силы. Для неопытного, не прошедшего Курсов целителя избавление от длинных волос означало временную профнепригодность – пока шевелюра опять не отрастет. Опытный же умел сохранять силу другими способами, но власть обычая признавали все и подчеркнуто его соблюдали.
Если бы кто-то из женщин, прошедших Курсы, постригся – на это посмотрели бы неодобрительно, и только, все же обычай – вторичен, красота – первична, и не всем идут космы ниже пояса. Крестная имела право сделать короткую стрижку, и те, кто знал ее гейс, осуждать бы не стали, но она упрямо соблюдала обычай, разве что подравнивая кончики. Почему и ходила обычно с распущенной гривой чуть ниже лопаток. А в закрепленный кинжалом узел собирала волосы только среди своих.
Сорок раз провести гребнем по волосам – это было из какого-то серьезного обряда, и его Изора не знала. Ее знания вообще были невелики – так решила крестная, познакомившись с ее жизнью, семьей, прошлым и, возможно, будущим, поэтому лишнего ей не давала. Правда, сказала, что, выдав замуж единственную дочку, Изора может продолжить образование. Женщинам же с детьми вообще лучше знать поменьше, чтобы они не совали нос во всякие опасные сферы и не оставляли малышей сиротами.
– Ужинаем? – спросила Изора.
– Конечно!
Наверно, возня с волосами крестную успокоила. Сорок раз все-таки – пока сосчитаешь, как раз и угомонишься. Изора накрыла стол, как положено воспитанной женщине, в гостиной, накинув поверх бархатной скатерти белую льняную с браным узором. Затем явились на фарфоровых тарелочках и в хрустальных плошках лососина, осетрина, севрюжина, всякие-разные копченые рыбы и мясы, оливки, сыры, тонко нарезанный хлеб, из бара хозяйка достала красное вино – во-первых, белого на Курсах официально не признавали, во-вторых, женщина, имеющая настоящие способности, его и сама не любит.
Но рюмки для вина она поставила крошечные, ликерные. Алкоголь допускался к столу целителя только в символических дозах.
– Так ты придумаешь мне какую-нибудь работу? – спросила крестная.
– А тут и придумывать нечего. Я на днях свой салон открываю, хочешь – на картах гадай, хочешь – гороскопы составляй.
– На картах у меня, может, и не получится… – задумчиво сказала крестная. – А гороскопы… У тебя ведь компьютерная программа?
Самой Изоре это дело тоже вдруг показалось сомнительным. И тут ее осенило.
– Женихов в Интернете будешь искать! Ты английский знаешь?
– Знаю.
– Будешь отвечать за переписку. Оклад – сдельный. Я как раз искала студенточку, которая бы эти письма переводила с русского на английский и наоборот. Вот – одной проблемой меньше. Там у меня как