пойдем войной на государство Московское.
Новых статей, мимо наказа государя и совета бояр, принять не можем, – отвечал им Шереметев, – угроз же никаких не боимся, ратных людей у нас самих довольно и поближе вашего.
Видя твердость митрополита Филарета и царских послов, польские уполномоченные согласились, наконец, на размен пленных, который и произошел 1 июня. Пока послы с освобожденными пленными оставались в Вязьме, царь неоднократно присылал бояр спрашивать о здоровье своего отца и Шереметева. Шереметев же сопровождал Филарета и в его торжественном шествии в столицу, куда они прибыли 14 июня 1618 года.
После возвращения в Москву Шереметев был по-прежнему близок к Михаилу Романову и пользовался большим уважением среди бояр, однако Филарет его недолюбливал, замечая, насколько высоко влияние на юного царя Шереметева, который фактически правил государством от его имени.
Между тем, царю необходимо было жениться и оставить наследника, и мать Михаила устроила смотрины. Были устроены смотрины, однако царица-инокиня Марфа заранее выбрала сыну девушку из знатной боярской семьи, близкой к семье ее родственников Салтыковых. Михаил, однако, спутал ее планы: обходя ряды красавиц, молодой царь остановился перед боярышней Марией Хлоповой. Марфа была в ярости, и под предлогом болезни выслала девушку из Москвы в Нижний Новгород. В октябре туда отправился Шереметев, чтобы лично узнать о самочувствии царской невесты. Не ограничиваясь расспросами, он сам наблюдал за здоровьем Хлоповой: 16 октября, вслед за врачебным освидетельствованием, Шереметев отправил в Москву подробное донесение обо всем, что было сделано, и «оговоры» Хлоповой выяснились как нельзя лучше. Вследствие этого, Салтыковы – двоюродные братья царя – были высланы из столицы на дальние вотчины: на них пало подозрение в том, что именно они отравили Марию. Разгневанная Марфа Ивановна поклялась, что не будет видеться с сыном, если царицей будет Хлопова. И в ноябре было решено, что государь «Марью Хлопову взять за себя не изволили», а Шереметеву было велено возвращаться в Москву.
Там Марфа уже нашла царю новую невесту – княжну Марию Владимировну Долгорукую из древнего рода потомков черниговских князей.
На свадьбе царя Михаила с княжной Марьей Владимировной Шереметев был «у постели» царя вместе с отцом царицы, Владимиром Долгоруковым, а жена Шереметева, боярыня Марья Петровна, с женой Владимира Тимофеевича, Марьей Васильевной, были у царицыной постели. Долгоруков, однако, не был так уж дружелюбно настроен к Шереметеву и пытался убедить царя отдалить его от себя. Незадолго до свадьбы у Шереметева и Долгорукова вышла ссора – Шереметев не одобрял женитьбы царя на княжне, поскольку хотел найти ему невесту сам и тем самым упрочить свое влияние.
Царь, впрочем, словам Долгорукова особого значения не предал и, отправляясь на четвертый день после свадьбы в Троицкий монастырь, оставил Шереметева своим наместником в Москве. В это время произошел ужасный пожар: сгорели