снимает до тех пор, пока кто-нибудь не выкупит. Весь город про это знает, вот и не ходит никто…
– Понятно, – Кольцов поднялся из-за стола. – Печальная история… Ну… держитесь! Думаю, справедливость восторжествует, и у вас появится хороший новый хозяин…
Напарники вышли из ресторана и направились к машине.
– Ян Крапивин, Ян Крапивин… Гуттаперчевый парень… – приговаривал Кольцов, отправляя Молину эсэмэс.
– Ты тоже об этом подумал? – спросила Зина. – Умение менять внешность…
– А то?!
– Думаю, скоро мы с Ласточкой познакомимся. Если моя гипотеза относительно «сплочённого коллектива» подтвердится, тогда сразу записывай туда Татьяну и Наталью Ким. Потому как…
– Потому как… – перебил Кольцов. – Если в бассейн «Эдема», надев шапочку и очки, нырял видоизменившийся Крапивин, то телохранительница сто процентов в сговоре!
– Какая проницательность! – съязвила Зиночка.
– Проницательность – не проницательность, но если мы на верном пути, то первый из десяти дней прошёл очень плодотворно.
– Приеду домой, допишу новую информацию в схему, – пообещала Зинуля.
– Ну-ну… Допиши! Кстати, а откуда слово такое – «клишник», что сие обозначает?
– Это очень интересная история, – Зиночка поудобней откинулась в автомобильном кресле и интригующе посмотрела на друга.
– Не томи! Расскажи!
– Как гласит легенда, в начале сороковых годов прошлого столетия директор венского цирка трижды отвергал настойчивые просьбы молодого и никому не известного артиста выступить на арене его заведения. Тогда парень пошёл на риск. Он, раздобыв обезьянью шкуру и маску, снова предстал перед несговорчивым администратором. Ужимки, сходство поз, походка, рост, непостижимая гибкость – всё было передано столь точно и с такой выразительностью, что присутствующие бились об заклад, утверждая, будто это самая настоящая обезьяна. После этого проситель был принят в труппу, а звали того юношу Эдуард Клишник. Он объездил весь мир, получая самые высокие в цирке гонорары. Его универсальная гибкость и творческая фантазия позволяли ему часто менять оформление номеров и образы. На афишах значилось: «Человек-лягушка», «Человек-змея»… Всё это было новым, невиданным и породило, как всегда бывает в таких случаях, массу подражателей, которых уже именовали не иначе как «клишниками».
– Класс! – восторженно протянул Фёдор. – Ну и если он стал богачом, думаю, начал молодёжь своему ремеслу обучать?
– Не отгадал! Горестная участь постигла Эдуарда Клишника, хоть имя его и сделалось нарицательным: знаменитый артист, к которому когда-то «летели тысячи надушенных писем от прекрасных дам», умер в нищете в одной из венских мансард.
Глава 10
Договорившись встретиться на следующий день и последить за Крапивиным, Зина вылезла из машины, не доезжая до дома.
– Размяться захотелось? – понимающе спросил