горел. Огонь ушёл внутрь протравочного отверстия и ничего не произошло, толпа возмущённо охнула, но тут разверзся натуральный ад! Грохот стоял неимоверный, многие с непривычки попадали, многие побежали открыв рот куда глядели круглые от ужаса глаза. Дети плакали, старики крестились, я старался справиться с бесновавшимся жеребцом, двоих оруженосцев вообще кони понесли, возы торговцев сцепились. Зато Лорентин с довольной улыбкой следил за полётом ядра, оно легло точно в холм, выворотив большую сосну. В ушах стоял неимоверный звон, куда там самому большому колоколу, непривычно пахло какой-то гарью, наверное, порохом. От маршала был наблюдатель, разодетый спесивый оруженосец, тот упал с коня, быстро потерял важность и радовался словно ребёнок, требуя нового выстрела. Лорентин еле растолковал бедолаге, что к вечеру бомбарда остынет, тогда можно будет отвинтить пороховую камору, почистить ствол и перезарядить орудие. Бомбарда была небольшая, поэтому скорострельная, в день можно было сделать выстрела четыре. Правда и калибр маловат, чтобы разбить стены крупного города, но ворота в средней руки замке вышибет замечательно.
Так, что Шаблизьен быстро прославился своим оружием, к зиме не приходилось возить мечи и доспехи в столицу, торговцы забирали на месте в кузнях, ещё тёплыми, приключались и драки, если товара было мало. Ещё бы, все хотели покупать бомбарды, королю и маршалу понравилась боевая машина, заодно противовесные камнемёты-требуше заказали, передвижные тяжёлые стреломёты-аркбалисты и крепостные арбалеты, в общем, работы было много. За бомбарды, колокола и требуше платили, разумеется, огромные деньги, кузни работали иногда ночами, благо в кузне всегда темно – по свечению железа кузнец определяет насколько оно готово, потому в кузне темно хоть днём, хоть ночью. Мимоезжие путники, заплутав и попав к кузням ночью, суеверно крестились, вскоре ходить стали легенды, что сам дьявол работает здесь ночами. Это было на руку, чтобы всякий сброд или разбойники не ошивались, бомбарды дело королевское, приходилось круглосуточную стражу держать из надёжных людей.
Герцог стал наезжать постоянно, с предлогом, а больше налётами. Приходилось отпаивать вином его и быстро присмиревших оруженосцев, трепавших меня за уши когда-то. Герцог уже съел пару оленей за это время, не считая разномастной дичи. За обедом поглядывал на супружницу мою, надо сказать довольно откровенно. Вообще его светлость можно было и поучить, если сойтись на мечах, так старого пьяницу можно было одолеть. Другой вопрос скандал поднимется, герцог наверняка обидится, начнётся форменная война, опять же непонятно как отнесётся король к сваре родственника с новоиспечённым бароном из крестьян. Тоньше надо к его светлости подходить – кистеньком что ли на дороге по голове отоварить? Повадилась лиса в чужой огород – я по делам – герцог в замок, а хуже, если приходилось уезжать на день-другой. Герцог тут как тут. Распорядился слуг побольше в трапезной держать, не оставлять жену с его светлостью, да сокольничего, парня не робкого