подрался? – неожиданно обеспокоилась Люська. – Пьянь ты, Волгин, выгонит Врубель, как пить дать выгонит! – моментально перейдя от жалости к нападению, пообещала она. – В зеркало на себя смотрел? Совсем опустился, на человека не похож, как же с такой рожей к полковнику пойдешь, а? Вот другие пилоты не тебе чета, посмотреть приятно: форма наглажена, подворотничок пришит, каждая пуговка сияет, выбрит, причесан, хоть сейчас на обложку журнала. Ну, что стоишь, как бревно? Между прочим, я с тобой разговариваю, а не со стенкой.
И за что такое наказание? Вот же народ сидит, на них свои коготки точи, чего ко мне привязалась, – мысленно выговаривал Иван секретарше. – Где это видано, чтобы в приемной полковника вместо адьютанта в форме сидело это чудо-юдо в миниюбке и декольте до пупа? Каждый ведь знает, что не положено это и молчат, сам полковник давно рукой махнул на Люську «делай, что хочешь, лишь бы порядок в приемной был!».
А откуда беспорядку-то взяться? При виде Люськи офицеры млеют и умом трогаются. Некоторые цветы таскают, кто-то конфеты, а один совсем рехнулся – стихи написал. Боевой офицер и стихи?! Но! Со всеми Люська ласкова и нежна, воркует, аки голубь и только при виде Ивана становится стервой невозможной, так и норовит под кожу шпильку запустить и перед честным народом в смешном свете выставить.
Иван не мог взять в толк, почему его персона вызывает в секретарше полковника столько неприязни. По какой такой причине она каждый раз выливает на него ушат помоев и норовит обозвать по-всякому? Может, влюбилась, подумывал он? Но, глянув еще разок на перекошенное кукольное личико, передумал. Ну, на черта ему такая любовь? Такая любовь она точно до гроба, причем гроб выходит ему сразу же после свадьбы.
– Здрасьте! – буркнул он, отдышавшись. – Заходить к полковнику или я еще посижу? – Иван решил сделать вид, что претензии Люськи им услышаны не были.
– Вот спишут на большую землю, тогда и посидишь, – рассерженной кошкой фыркнула Люська, – бегом в кабинет. Да волосы-то пригладь, не пилот, а клоун из цирка.
– Эй, тут очередь! Людмила, у меня срочное дело к полковнику! – возмутился капитан с интендантскими нашивками. – Если все будут буром переть, так я тут до вечера просижу!
– Сидор Михайлович, что же вы спешите сбежать от меня? – Люська томно улыбнулась и смахнула невидимую пылинку с блузки в районе глубокого декольте.
Интендант, едва не подавившись, сглотнул слюну и в смятенных чувствах молча упал обратно на диванчик.
– Так я пойду? – смутившись выпадом интенданта, обратился Иван к офицерам.
– Иди уже, иди! – приказала Люська тоном, не терпящим возражений. – Подождут они! Правда, господа офицеры? – господа офицеры молчали и послушно кивали головами, словно китайские болванчики.
Иван одернул форму, проверил ремень и кокарду, собрался было привычно хлопнуть по груди, и замер подобно изваянию. Вот же беда, не может же он, в самом деле, со щенком в кабинет ввалиться. А вдруг тот тявкнет или того хуже