еще знаменитые сокровища Российской империи хранятся…
За ужином Надежда рассказала соратникам-землякам о сдаче подписей и о том, как вручила сумку незнакомому усатому мужчине, приняв его за однопартийца.
– Ну, Устинова, ты даешь! – выдохнул возмущенный Надиным легкомыслием Серега. – Прямо даже аппетит испортила! – несмотря на крайнее возмущение, он отчитывал Надежду в обычной своей шутливой манере.
– Тебя и на минуту одну оставлять нельзя, Надюха! У тебя партийные деньги из-под носа уводить станут, а ты будешь только смеяться! А что людям дома скажешь? – он просто кипел от негодования. – Как расплачиваться-то будешь? Тебе сколько работать за эти деньги?
Надежда молчала. Она уже пожалела, что рассказала друзьям об этом случае.
– Где у тебя мозги-то были, Надюха? – продолжал распекать ее Серега. – Ты же почти кандидат наук! Я думал, что кандидаты наук как-нибудь посерьезнее бывают!
– Ну, вот как только защищусь – сразу «как-нибудь посерьезнее» стану, – ответила Надежда.
– А бесполезно, Надюха, это не лечится! Я тебе как психиатр заявляю: ты такая и останешься!
– Да ладно тебе, Сережка, все же нормально! Хорошие люди попались, – оправдывалась она.
– А ты слушай, слушай критику-то, Устинова! Кто тебе еще, кроме друзей, правду в глаза скажет? Или не нравится, когда против шерстки-то? – продолжал товарищ.
– Да иди ты, Серега, с критикой своей! – беззлобно огрызнулась Надежда.
– Вот так всегда! Как только правду тебе скажешь – сразу «иди ты»! Не любишь ты критику, Надюха, – совсем не обидевшись, ответил Сергей.
– Да брось, Серега, она и сама поняла, – засмеялась Наталья, – она больше не будет.
– Надежда, а ты хоть в партию-то вступить сагитировала потом того усатого? – спросил с иронией усатый Стас, до этого молча наблюдавший за беседой и с преувеличенным неодобрением поглядывающий на Устинову. – Столько секретной информации ему выложила и отпустила просто так?
– Нет, – ответила Надя, – не сагитировала.
– А что так? Во мнениях не сошлись или в диагнозах? По-моему, вы оба… того, – засмеялся Серега, покрутив пальцем у виска. – Не от мира сего, я хотел сказать.
Надо заметить, что в таком духе друзья-партийцы могли общаться совершенно беззлобно и никогда друг на друга не обижались. Закончив ужин, вместе вышли прогуляться по Измайловскому парку. Погода стояла по-настоящему весенняя, теплая и ясная. Прозрачный воздух был напоен ароматами молодой листвы, цветов сирени и черемухи. Зеркальная гладь озера отражала свежую зелень деревьев и редкие полупрозрачные облака, подрумяненные закатом. Слышалось пение соловья, заглушаемое шумом транспорта. В безмятежном настроении друзья некоторое время бесцельно бродили по аллеям парка.
В гостиницу вернулись, когда уже совсем стемнело, вдоль дорожек зажглись фонари, а в небе – звезды. Ирина, казалось, совсем не устала, а Надежда буквально валилась с ног. Едва коснувшись щекой подушки, она уснула.
Глава