и вне ее, за кулисами, но он непременно присутствует в драме.
…Привычка притупляет ощущения – воображение привыкает к убийствам и казням, смотрит на них уже равнодушно, изображение же страстей и излияний души человеческой для него всегда ново, всегда занимательно, велико и поучительно. Драма стала заведовать страстями и душою человеческою.
Людям нравится драма, если она смогла увлечь их изображением человеческих судеб. Их сердца волнуют любовь, ненависть, беды и радости героев: зрители участвуют в событиях, как если бы они были реальными, происходили в жизни. И зритель говорит, что пьеса «хорошая», когда ей удалось вызвать иллюзию жизненности, достоверности воображаемых героев.
Драматический писатель всегда стремится к сильным эффектам. Однако хороший поэт достигает их с помощью разумных средств, чем и отличается от поэта плохого: для того годятся любые средства. Выходит то же, что с порядочными людьми и плутами: и тем и другим хочется преуспеть, но первые добиваются этого лишь честными путями, вторые – любыми.
Римская литература не представляет ни одной хорошей трагедии; но зато римская история есть беспрерывная трагедия – зрелище, достойное народов и человечества, настоящий источник трагического вдохновения.
Ни один художник не бывает художником изо дня в день, все двадцать четыре часа в сутки; все истинное непреходящее, что ему удается создать, он создает лишь в немногие и редкие минуты вдохновения.
Пока не требует поэта
К священной жертве Аполлон,
В заботах суетного света
Он малодушно погружен;
Молчит его святая лира,
Душа вкушает хладный сон,
И меж детей ничтожных мира,
Быть может, всех ничтожней он.
Веленью Божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца;
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспаривай глупца.
Следовать за мыслями великого человека есть наука самая занимательная.
Все давно сказано, и мы опоздали родиться, ибо уже более семи тысяч лет на земле живут и мыслят люди. Урожай самых мудрых и прекрасных наблюдений над человеческими нравами снят, и нам остается лишь подбирать колосья, оставленные древними философами и мудрейшими из наших современников.
Писатель, великий писатель, работает словами, созданными до него, происшествиями, созданными до него, образами, созданными до него, но он волен – потому что он все переосмысливает.
Я прикрывался мыслями признанных гениев прошлого, если будет хула в мой адрес, то пусть это будет хулой в их адрес.
Ведь я заимствую у други