Парадоксы интеллектуального чтива. Книга третья «Экономика России по Аристофану»
детьми полдня перед окном
Она стояла на коленях воя.
Шёл дождь, и перестал, и вновь пошёл,
Притворщица не трогалась; я мог бы
Её прогнать, но что-то мне шептало,
Что мужнин долг она мне принесла
И не захочет завтра быть в тюрьме.
Открывает один за другим сундуки, исповедуется перед самим собой:
Я каждый раз, когда хочу сундук
Мой отпереть, впадаю в жар и трепет.
Не страх (о, нет! кого бояться мне?
При мне мой меч: за злато отвечает
Честной булат), но сердце мне теснит
Какое-то неведомое чувство…
Нас уверяют медики: есть люди,
В убийстве находящие приятность.
Когда я ключ в замок влагаю, то же
Я чувствую, что чувствовать должны
Они, вонзая в жертву нож: приятно
И страшно вместе.
Всыпает деньги, благословляя их уход из мира людей:
Ступайте, полно вам по свету рыскать,
Служа страстям и нуждам человека.
Усните здесь сном силы и покоя,
Как боги спят в глубоких небесах…
Хочу себе сегодня пир устроить:
Зажгу свечу пред каждым сундуком,
И все их отопру, и стану сам
Средь них глядеть на блещущие груды.
Зажигает свечи и придаётся эйфории:
Я царствую!.. Какой волшебный блеск!
Послушна мне, сильна моя держава;
В ней счастие, в ней честь моя и слава!
Я царствую…
Его заботит только одна мысль:
О, если б мог от взоров недостойных
Я скрыть подвал! о, если б из могилы
Прийти я мог, сторожевою тенью
Сидеть на сундуке и от живых
Сокровища мои хранить, как ныне!..
Как видим, зарок Аристотеля неведом психологии накопления богатства на Западе. Западный мир кричит о «загадочности», именно, русской души только потому, что у народов западной Европы вследствие географической и исторической близости сложилось некое «родство душ» и характеров, а русская душа и русский характер не соответствуют этим стереотипам.
Россия с её «промежуточным» географическим положением – слишком азиатская страна для европейцев и слишком европейская для азиатов. Но загадочна она только для европейцев. Азиатские культуры и национальные характеры настолько своеобразны, отдельны, ни на что не похожи, что им и в голову не придёт считать особенно загадочными русских.
Русские легенды и сказки непонятны только западному духу. К примеру, сказка «Морозко» вызывает недоумение и даже негодование американцев. Что поучительного в лживой девочке-сиротке, которая зачем-то врёт Морозу, что ей тепло, когда она коченеет от холода?
И почему это придурковатый дед наказывает мачехину дочку, которая честно кричит, что ей холодно!
Сюжет сказки противоречит уставу мирового «американского монастыря», где царствует голый прагматизм. Иностранцам не понятен и чужд менталитет русского