сели в поезд и с тридцатью рублями, зашитыми в трусы, отбыли в город у моря. Глядя из окна на пролетающие вёрсты, я понял, что наша провинция жутко длинная и дикая на востоке.
Дед-попутчик сказал на это: «За Уралом у нас два человека на один квадратный километр. И оба пьяные!»
Владивосток поразил меня необычным холмистым пейзажем и красивыми девушками. В Киржачах у нас ровное место и, как мне казалось, солнце восходит не с той стороны. И не туда заходит.
В комнате «абитуры» нас было пятеро. Народ со всех концов Союза. Были зубрилы и тихони, маменькины сыночки, которые не умели матом, были пацаны, уже считавшие себя лихими мореходами. К началу экзаменов прибыли два взрослых парня в военной форме и с нашивками сержантов. Они были вне этикета и поступали в «бурсу» без конкурса.
Неделя в абитуре пролетела быстро. Это время я потратил на изучение города и впервые искупался в море. Море и вправду оказалось солёным и плавать в нём было гораздо легче, чем в нашей речке. Когда я выбрался на берег, пошёл мелкий дождь. Дождевая вода стекала по щекам и, попадая на губы, тоже казалась солёной. Неужели и дождь здесь солёный?
На третий день я впервые ощутил ужас одиночества. Это случилось после кино. В кинотеатре «Океан» показывали заграничный фильм «Окно в спальне». Закончился сеанс, с толпой зрителей я вышел из зала. Уже наступили сумерки и в домах зажглись тёплые огни. В окнах мелькали уютные тени, в кафе «Лотос» звучала музыка. И тут накатило! Я один, в чужом городе. И никому я тут нафиг не нужен. Я заплакал…
Экзамены я сдал легко. Квадратные уравнения щёлкал, как орешки, теорему с тангенсами успел доказать дважды и по-разному, сочинение на тему «Поднятой целины» списал у соседа. Кстати, он получил трояк, а я четвёрку.
На мандатной комиссии за кумачовым столом сидели шесть человек. Трое из них были в морской форме с капитанскими погонами. Председателем была женщина.
– Проходной балл, – сказала она, – предлагаю абитуриента Одилова зачислить на радиотехнический факультет.
– Сам откуда будешь? – спросил седой дядя в морской форме.
– Посёлок Киржачи.
– ?
– Это в Сибири…
– Возражений нет? – спросила женщина и посмотрела на соседей.
Возражений не было.
Вот оно, счастье! Я буду радистом, моряком загран-плавания! У меня выросли крылья и на них я вылетел из аудитории. В коридоре меня догнал седой капитан:
– Парень, стой, давай к нам, в судоводители!
– Я записался в радисты…
– Ну что такое – радист?! Потолок карьеры – станешь начальником рации. А у нас – до министра дорастёшь!
– Спасибо, – говорю, – мне нравится радио.
– Ну и зря! Ты об этом ещё пожалеешь!
Забегая вперёд, скажу, что об этом я ни разу не пожалел.
Мой друг Женя был практичнее меня и поступил на факультет судовождения.
– Штурман – это звучит гордо! – заявил рыжий Клюкман.
Глава 3
Bamboo