чтобы рядом быть. Знала же, как тебе трудно будет с больной Светой.
– За Светлану я буду благодарен тебе до конца своих дней, – серьёзно изрёк Пётр.
– Ты не понимаешь, – снова закричала Ольга. – Я не Свете помочь пыталась, а старалась, чтобы тебе было полегче. Я прекрасно понимала, что ты никогда не оставишь её, больную, и поэтому выхаживала…
– Оля, я никогда не оставлю Светлану, ни больную, ни здоровую, по той простой причине, что я люблю её. Пойми ты это, наконец. И перестань жить в мире иллюзий. Оглянись вокруг, и ты непременно найдёшь своё счастье. На мне свет клином не сошёлся. Вот же выдумала, – попытался он обратить разговор в шутку, – будто любишь мужика, на десять лет старше. Да у меня скоро волосы седеть начнут…
– Петенька, – внезапно заплакала Ольга, – да они и седые будут для меня дороже всего на свете, волосы твои. И глаза, и руки твои сильные. Я только тобой живу, и жить буду. Петя, я всё для тебя сделаю. Буду самой преданной в мире женой. Захочешь, детей рожу, а не пожелаешь, без них обойдёмся. А если хочешь, – воодушевилась она, – мы с тобой Севку к себе возьмём.
– Ну, ты совсем уже ополоумела, – услышав несуразное предложение, рассвирепел Пётр, вскакивая со стула.
– Петенька, Петя, не уходи, – сорвавшись с места, Ольга кинулась перед ним на колени, обхватив руками его ноги в серых брюках, с тонким, красным кантом по боку. – Я так тебя люблю! Я не выдержу больше без тебя, Петя!
– Прекрати, – наклонившись вниз, ухватил её за предплечья Пётр. – Слышишь, что я говорю, перестань немедленно! – без труда подняв её с колен, он встряхнул Ольгу, оказавшись с ней лицом к лицу.
– Я без тебя умру, – измученно потянулась она к нему, насколько позволяла его железная хватка.
– Так, – усадив её на стул, с которого недавно сам поднялся, наклонился к ней Пётр, приблизив своё лицо к горестному лицу девушки, – а теперь, послушай меня. Несмотря на то, что ты мне сестра и, к тому же, человек, которому я безгранично благодарен, так и знай, что подобных выходок я больше не потерплю. Попробуй только ещё подступиться ко мне со всякими глупостями, а того хлеще, Светлане рассказать, и я не посмотрю, что ты сестра. Оттаскаю за волосы и отправлю к родителям в Липки, поняла?
Она сухо рыдала, не в силах разжать сведённые челюсти. Он снова встряхнул её, срываясь на крик:
– Поняла?!
– Петя, не прогоняй, – с усилием разомкнула она пылавшие от унижения губы, – … не прогоняй меня в Липки…
– Никто тебя не прогоняет, – отпустил он Ольгу, обессилено откинувшуюся спиной к стене. – Живи, работай и не доставай меня своим бредом. Кстати, – напомнил он, безжалостно разбивая последнюю надежду девушки на шантаж суицидом, – не вздумай попытаться пригрозить мне самоубийством. Запомни, раз и навсегда, что этот номер у тебя не пройдёт. Я на это не поведусь!
– Петя, – прохрипела она, – так мне, теперь, и приходить к вам нельзя будет?
– Это ещё почему? – удивился Пётр. – Приходи в любое время. Только веди себя прилично,