с чувством кланялся, а рука автоматически показывала в сторону, как бы предлагая объехать его. Причем предложенное направление проходило строго через туалетную комнату.
– Теперь-то само собой, что передадите. Но почему сейчас ничего нельзя сделать? Например, вызвать полицию, позвонить домой вашим ответственным людям? – настаивала Изабелла, воинственно выставив вперед без того выдающуюся из халата грудь и игнорируя хаотичные движения охранника руками.
– Извините, но нам не положено звонить домой. А полицию мы можем вызвать только в самом экстренном случае. Простите, – Сиода поклонился еще трижды, достал из кармана памятку-инструкцию и сверился с ней, – Да, только в экстренных случаях. Здесь так и написано. Извините.
– А это что же, по-вашему, – не экстренный случай? – взревела негритянка, – Общежитие находится в непрекращающейся осаде, организованной группой тихих извращенцев, и это будничная ситуация?
– Но ведь вы сами говорите, что они безобидные, – попробовал было защищаться Сиода, но понял, что совершил ошибку.
– Да вы понимаете, что говорите? – охраннику показалось, что грудь негритянки живет отдельной от владелицы жизнью – уж больно непривычными казались амплитуда и высота волнообразных колебаний этой структуры. Земля стала уходить из-под его ног, когда к устрашающему зрелищу подключились нарастающие вибрации растянувшихся на необъятную ширину ошеломительных бёдер африканки. Нет, еще одной травмы ему было не пережить! Сиода испуганно попятился назад и запер за собой дверь офиса на замок. Почувствовав себя в безопасности, уже через окно он предложил: – Извините, я могу вызвать только президента ассоциации студентов общежития. Если он соизволит спуститься, конечно. Простите, – Сиода уже кланялся с телефонной трубкой в руках.
– Да делайте же что-нибудь! – Изабелла нервно расхаживала по коридору, когда увидела Тейма с Крисом.
– Это ужасно! – Изабелла со всей мощью бросилась с места в карьер. Крис предусмотрительно затормозил в отдалении от надвигающегося удара.
– Неужели опять невидимые поклонники застали тебя врасплох во время омовения божественного тела? – улыбаясь хитрыми глазами, раскрыл объятия Тейм.
– Смейся, смейся. Тебе смешно. Хотела бы я поглядеть на тебя, когда какая-то маньячка подглядывала бы за тобой, – Изабелла и Тейм, стукнувшись животами, расцеловались.
– Боже мой, и что они нашли в ней? – тихо, но так, чтобы быть услышанным, прокомментировал Крис.
– То, чего у тебя нет! – Изабелла прожгла взглядом Криса. – Я одного не понимаю, почему геи в этой стране живут, как у Христа за пазухой? У них какой-то мандат неприкосновенности?
– В этой стране ты не всегда сможешь точно определить пол твоего партнера. А в тебе ярко выраженное женское начало. Настолько яркое, что с одной стороны,