была наслаждением.
Однажды я вдруг понял, что не помню, когда звонил родителям в последний раз. И стыд обжег меня, словно ведро кипятка. Но я не схватил заброшенный мобильный. А без предупреждения приехал к ним в ближайший уик-энд. Пропустив тренировку, факультатив по нумерологии, театральную репетицию и два свидания. Именно так, без звонков, неожиданно, было принято возвращаться домой в нашей семье, не знающей запретов…
И обнял Мэри и Джона Брайтонов. Людей, из которых меня вылепил Бог…
– Выглядишь счастливым – сказала мама.
Ее глаза светились лучистой добротой.
– И крутым – отметил папа, откупоривая вино.
Прошло каких-то несколько месяцев, как я уехал. А мне казалось, что лет пять, не меньше. Все вокруг словно было невыносимо медленным. И еще немного искусственным. Как театральная декорация.
Настоящим до последней капли осталось одно. Огромная нежная благодарность к этим двум, уже немолодым, людям. Бездельникам и авантюристам. Нарушающим законы и правила миллионерам, состоящим из любви друг к другу и ко мне.
– Господи, как же за тобой бегают девчонки! – вдруг выдала хитро рассматривающая меня мама – Я могу себе представить!.. Кстати, есть шикарный анекдот на эту тему…
Возвращаясь в воскресенье в кампус, я улыбался всю дорогу. Потому что понял, что околдовавшее меня чудо Беркли не разрушило все, чем я жил до него. Просто теперь у меня было два мира. Очень разных.
Один огромный, общий. Полный соблазнов, шансов и идей. Предлагающий все, но не гарантирующий ничего. Раздающий успех тем, кто ему приглянулся.
И второй, любящий только меня. Родной и крепкий. В котором я всегда смогу укрыться, если проиграю…
Вот только проигрывать я не собирался. Особенно после грандиозного, ошеломительного успеха «Гамлета», за один вечер сделавшего меня главной звездой и секс-символом Беркли. Единоличным и неоспоримым.
Не навсегда, конечно. Где-то месяца на полтора. Современный мир меняет любимчиков, как перчатки. Иначе ему скучно.
Но я и не планировал обессмертить свое имя студенческой театральной постановкой. К тому же, именно в те дни произошло главное. То, что должно было произойти. То, к чему Бог вел меня целых 19 лет. То, ради чего встретились и полюбили друг друга два грешных романтика. Мои мама и папа. Короче, главное.
Преподаватель информатики мистер Теннисон закончил лекцию на четверть часа раньше. И сказал, что с нами хочет поговорить его старый друг и замечательный человек мистер Фокс. Один из лучших хирургов Америки. Это звучало интригующе.
Появившийся кафедрой мистер Фокс смотрел на нас так, словно старался скрыть переполнявшие его ярость и презрение, но не мог.
– Привет, молодые гении. Цвет нации, фавориты Вселенной…
Сарказм в его голосе был неприкрытым и искренним.
– Я попросил у моего старого друга 15 минут вашего времени. Но мне хватило бы и десяти. Тем более, я заранее знаю, что уйду отсюда с пустыми руками. Не заполучив ни одного из вас. Спросите, почему я так уверен? Да потому, что я уже шесть лет езжу по университетам страны впустую. Но буду ездить