желанием, страстью, и только мы собираемся двинуться навстречу к друг другу, как тут же раздаётся телефонный звонок. Оба вздрагиваем, и вновь возвращаемся в реальность.
– Спасибо, Амина, – киваю головой в знак благодарности, но не спешу принять вызов, хочу подольше продлить момент её присутствия в кабинете, чтобы комната впитала её женственный аромат, флюиды, которые приковывают цепью к ней и в то же время не оставляют замки закрытыми, словно проверяют на прочность, насколько во мне есть выдержки. – Я буду на открытии, рухи (душа моя).
Девушка прячет улыбку, которая касается даже глаз, я тоже посылаю ей свою настолько редкую улыбку, что показалось, Амина слегка удивилась, но приняла её.
– До встречи, Самир, – говорит она, затем встаёт, и я тоже, обхожу свой рабочий стол, не боясь наших запретов на прикосновения к женщине, тем более незамужней, беру её под руку, сгибаю в локте, и прижимаю к себе. Возможно, со стороны это выглядит так по обыденному, но только не для нас. Провожаю Амину к двери, она не возмущена моим столь открытым поведением, нарушающего наши святые Граали. Девушка вовсе положила свою вторую руку на мою, словно заключила в замок, взяла моё сердце с особой осторожностью, но не решается заявить на него права, так же, как и я на её. Не оттого, что мы оба чего-то боимся, просто пока не готовы открыться полностью. Наши души тянутся друг к другу, но не разумы, бесконечная борьба сердца и холодного ума, в которой есть только один победитель – в нашем случае это разум. Я провожаю девушку за дверь, до сих пор игнорируя телефон, потому что для меня важен только этот момент нашего с Аминой единения.
Затем я вспоминаю нашу прогулку, уже тогда было ясно, что Фархад, отец Амины, не в восторге, что дочь так открыто общается с мужчиной и с публикой в целом. Заядлый ценитель традиций никак не может приручить свою дочь, для него она так и осталась дикой кошкой в природе. Усмехаюсь, потому что понимаю, Амина унаследовала в себе две горячих крови, одна – русская, сила духа, борьбы, другая – арабская, восточная, в ней вся страсть и горячность, обладая такой смесью из двух огней можно действительно обжечься, либо навсегда затеряться в душе девушки, и похоже, этот огонь пленит меня, притягивает, а я не знаю почему сопротивляюсь, будто боюсь попасть в эти запретные сети. Словно вирус проник в моё сердце и программа не в силах бороться, пытается, но абсолютно в пустую, и я не хочу, чтобы она всё-таки победила этот вирус, наоборот, поглотила целиком, без остатка.
– Амина, ты умница, – хвалю девушку, пожимаю её руку, она не против нашего чувственного прикосновения. Амина улыбается, в глазах искорки, ей нравится, что я могу позволить прикоснуться к ней и не боюсь последствий. – Твой сад будет иметь успех среди туристов и местной знати, вот увидишь. – Я не выпускаю её руку из своей, сжимаю, греюсь её теплом, наслаждаюсь прекрасным моментом. Амина никогда не смущается, не лукавит и не пытается найти в чем-то свою выгоду – честная и искренняя. Обращаю внимание, что Фархад стоит недалеко