которые уже ведут нас вразрез с образовательной политикой государства. И это только на первом этапе формирования теоретической концепции проекта. Уверен, что дальше, в плане нашей лояльности существующей идеологии, ситуация будет ещё сложнее. Хочу понимать ваше отношение к этой стороне дела.
Иван выслушал Андрея, глядя на посеребренные Луной кроны молодых деревьев и слегла кивая головой. Затем, выпустив очередную порцию ароматного дыма, он внимательно посмотрел на говорившего, будто впервые его увидел, и тихо произнес:
– Не знаю даже, как правильно вам объяснить. Мы ведь совсем недавно знакомы. Но дело в том, что я не люблю менять свои решения и обычно не делаю этого. А работа с вами – это мой собственный выбор. Но ещё важнее мои жизненные принципы, которым я следовал до сих пор и намерен следовать впредь. Мы с вами на хорошем пути, и если вы сами с него не сойдете я с радостью буду вашим спутником.
Стало совсем темно, но свет зажигать не хотелось. Андрей с Иваном ещё какое-то время сидели молча, вдыхая садовые ароматы с привкусом голландского табака.
На веранду вышли девушки и разговор зашел об архитектуре и искусстве. Говорил в основном Андрей. Выполняя данное Ивану обещание, он рассказывал об основных архитектурных идеях, лежащих в основе зреющей концепции культурно-образовательного центра. Увлеченно и ярко Андрей описывал принципы формирования жизненного пространства человека; рассказывал о пространстве взросления ребенка на разных этапах, об организации ритуальных пространств, связанных с возрастными кризисами и многое другое, что было интересно, хоть и не во всех деталях понятно Ивану.
Расходились далеко за полночь. Андрей предложил развести гостей по домам на машине, но те отказались, сославшись на то, что здесь все рядом и Ивану ничего не стоит проводить Марину до дому, пройдя лишних сто метров. И хотя фактически было не сто, а триста, спорить было не о чем и Андрей не стал настаивать.
Полторы недели пролетели как один день. Так, во всяком случае, показалось Андрею, который с утра до позднего вечера проводил в «Лабе», лишь иногда отрываясь от дел, чтобы спуститься с Женей в столовую, либо прогуляться до кафе и выпить там по чашечке ароматного кофе, без которого оба уже давно не обходились. Женя чувствовала себя хорошо и складывалось впечатление, что именно работа в мастерской, в веселой и шумной компании художников, добавляла ей необходимых жизненных сил. Бледность, тревожившая Андрея, совсем ушла и, несмотря на все более заметную полноту, супруга выглядела по-прежнему легкой и изящной.
История с челябинскими археологами благополучно закончилась. За Равилем приехал брат и они вернулись в Челябинск. Ставший почти знаменитым, молодой археолог с гривой непослушных волос и задушевным голосом с хрипотцой, который нравился девушкам, поклялся приехать в Центр, как только снимут гипс.
Аллигатор с помощниками продолжали изучение «места смысла» и удивительного портала, делясь периодически с друзьями из Центра новыми