и сын вели неспешный, солидный разговор. С плотностью примерно пять слов в минуту. Говорили о старшем сыне Коваля, который отправился весной в какую-то Копынь и должен был вернуться до заморозков.
Звучало это так.
Старший: «Должно, водой вернется».
Младший: «Водой – это хорошо. В лодку добра много влезет».
Старший: «Волокушей по снегу – тоже много».
Младший: «Волокушей – да. Зимой по болоту хорошо».
Старший: «А осенью – водой…»
И так далее.
Чтоб руки не гуляли, родственники делали стрелы.
Выглядело это так.
Из пучка заготовок выбиралось древко. Проверялось на прямизну с помощью натянутого лучка, отполировывалось и выглаживалось ножиком, камешком и кожей до идеального состояния. Затем к хвостовику так же тщательно прилаживались перышки. На клей. Рыбий, судя по запаху.
Мне клейку перьев не доверили. Только шлифовку.
И отцу, и сыну очень хотелось расспросить меня: кто такой, откуда взялся? Но, видимо, правила приличия подобного не допускали. Меня это устраивало.
Чуть позже Коваль взялся рассказывать, как он в возрасте Квашака ходил с ополчением воевать каких-то чусей. Рассказ изобиловал непонятными мне словами. Зато с мотивацией все было доступно. Грабить ходили. Воевали весело. Женок чусевских перепробовали всех. Мужей частью побили, частью раздели догола и выгнали в лес… Тут Коваль стрельнул глазом в мою сторону: чувствую ли аналогию? Я ухмыльнулся. Нет, не мой случай.
Квашак эту историю, надо полагать, слышал уже раз сто, но все равно задал вопрос насчет добычи. Папаша степенно ответил, что на его долю пришлось шкурок на пять кун и трое рабов: две бабы и мальчишка.
Рабов он продал в городе, а вырученные деньги использовал в качестве взноса мастеру. За обучение. Что за мастер и что за обучение – не сказал.
Спать меня уложили на сеновале. Там же спали и Квашак с Быськой. Перед сном Коваль меня строго предупредил, чтоб я ночью к Быське не лез.
Я и не лез. Сама подползла.
Однако дальше примитивного петтинга дело не зашло, так что совесть моя осталась чиста.
Глава пятая,
в которой герой адаптируется к новой реальности и находит этот процесс довольно скучным
Утречком меня разбудили птицы.
Квашак еще дрых, а Быськи уже не было.
Я спустился, сбегал к озеру – искупаться. Водичка была славная, а рыба ходила прямо у берега. Вот где с удочкой посидеть… Только удочки здесь не в чести. Сети – эффективней.
Искупавшись, вышел на лужок, отыскал подходящий дрын и принялся за утреннюю зарядку. Искренне наслаждался: воздух чистейший, трава мягкая, солнышко восходит, шест в руках поет…
Так увлекся, что не заметил появления Коваля.
Когда я закончил упражнения, мой хозяин глянул исподлобья и поинтересовался:
– Ты вой, Николай?
Надо же: вчера, шутник, все Ни Кола да Ни Кола, а нынче – как положено.
– В каком смысле?
– В