в основном накаленностью обстановки из-за начавшейся с января 1918 года войны с Румынией и «белогвардейским мятежом» командующего Румынским фронтом генерала Д.Г. Щербачева. В данной войне помимо прочих причин свою роль сыграло стремление матросов (с середины января под руководством прибывшего А.Г. Железнякова) экспортировать революцию в Румынию, а в мятеже Д.Г. Щербачева – нежелание повторить судьбу Н.Н. Духонина и убийство прибывшего на фронт из Ставки в качестве правительственного комиссара С. Рошаля, происшедшее при невыясненных обстоятельствах. М.А. Муравьев с матросами стремились в тылу фронта, в Одессе, левоэкстремистскими диктаторскими методами навести «порядок». Расстрелы офицеров, не признававших советскую власть, играли здесь также роль средства запугивания солдат, не желавших выступать на фронт. Как свидетельствовал шофер М.А. Муравьева, он с ним на фронт выезжал редко, а чаще всего они ездили в Румчерод, «в Воронцовский дворец, где проходили заседания матросов и на судно «Алмаз». На крейсере «Алмаз» находилось руководство моряков и революционный трибунал, судивший офицеров (содержащихся, главным образом, на линейном корабле «Синоп»). Есть свидетельства, что его расстрельные приговоры там же и исполнялись. Но такие меры только дезорганизовывали обстановку, также как имевшие здесь место репрессии по отношению к солдатам. В частности, это выразилось в аресте матросами требовавшего заплатить жалование до выступления на фронт 1-го Советского полка имени В.И. Ленина. Полк был отправлен морем в Крым с ярлыком «контрреволюционеров» и по пути подвергался разного рода издевательствам. Все это обостряло отношения матросов с местными советскими властями и солдатами, противостояние с которыми едва не дошло до вооружённого столкновения. Общее число жертв «муравьевского террора» в Одессе февраля-марта 1918 года оценивается до двух тысяч человек, в том числе офицеров – около 400 человек. В результате, местное население относилось всё лояльнее к наступлению немцев, что позволило им легко взять Одессу и другие причерноморские города. В значительной степени из-за ультрареволюционной советизации Украины Рада переориентировалась с Антанты на немцев, что имело огромные политические последствия для усиления агрессивности немцев по отношению к РСФСР».
Что касается самого М.А. Муравьева, то 1 апреля 1918 года, бросив свои войска, он с небольшим матросским отрядом прибыл в Москву, где его попытались отдать под суд. В те дни чекист-эсер А.И. Эрдман писал Ф.Э. Дзержинскому: «Нелегкая задача была собрать высших комиссаров и при этом с Вами во главе как председателем ВЧК и добиться постановления об аресте Вам преданного Главковерха и разоружении его диких отрядов из матросов. За ним ведь шли все матросы Балтийского флота. Ведь эта свора с Муравьевым во главе и вырезала в Киеве и Одессе 10000 офицеров. Не говоря о свержении Керенского». Масштабы матросского экстремизма отражены в данном свидетельстве, конечно, образно и преувеличено, но суть творимого Муравьевым и его матросами