как убивают носорога?
– Можно подумать, ты видел.
– Нет, не видел. И не горю желанием. Кстати, мистер П. тоже не видел.
– Мне не понравилось, как все вдруг посерьезнели, будто невесть что случилось.
– Я же объясняю: все оттого, что ее нельзя убивать. Когда убивать можно, тогда совсем другая история. И потом, я же за тебя переживаю.
– А вот и не надо. Лучше переживай насчет рождественской елки.
Я почувствовал, что во мне закипает праведное возмущение, и действительно пожалел, что рядом не было П. с его умением изящно выруливать из подобных разговоров.
– Надеюсь, ты не передумал на обратном пути заехать в страну геренуков.
– Обязательно заедем. Сейчас вон там у камней свернем направо, потом через грязь у тех кустов, видишь, куда только что бабуин убежал, потом через поле на восток, до другого носорожьего водопоя. Затем возьмем на юг к старой маньятте – и мы у геренуков.
– Здорово, конечно, – сказала она, – но я все равно скучаю по Отцу.
– Я тоже.
В детстве у всех есть волшебная страна, а потом мы вырастаем – и помним ее до самой смерти; даже иногда возвращаемся туда во сне. Страна эта прекрасна, как бывает прекрасна летняя ночь, когда ты еще ребенок, и в реальности туда вернуться невозможно, как ни старайся, однако с заходом солнца к самым счастливым из нас приходят правильные сны, и невозможное становится возможным.
В Африке мы жили на опушке дремучего леса под сенью огромных деревьев, покрытых шипами, на берегу реки, впадающей в тихое болотце, у подножия грандиозной горы: практически в волшебной стране. По возрасту мы давно уже были взрослыми и к проявлениям детства относились с презрением, хотя вели себя во многом как дети.
– Прекрати ребячиться, дорогая.
– Сам прекрати! Папочка нашелся.
Что ни говори, а хорошо иногда пожить в таких условиях, когда точно знаешь, что никто из твоего окружения не скажет: «Ты взрослый человек, веди себя серьезно, прояви уравновешенность».
Африка, эта древнейшая из земель, всех своих гостей, за исключением профессиональных захватчиков и браконьеров, превращает в детей. В Африке не услышишь, чтобы кто-то кому-то говорил: «Пора взрослеть». Здесь и люди, и животные, прожив на свете год, становятся на год старше, а некоторые на год опытнее. Те, чья жизнь короче, учатся быстрее. Молодая газель к двум годам уже взрослое, серьезное и уравновешенное существо. Она и после первых четырех недель весьма серьезна и уравновешенна. Здешние люди – вечные дети по сравнению со своей землей, и, как в армии, старшинство и маразм идут рука об руку. Детство в душе – это не зазорно. Наоборот, почетно. При этом ты всегда должен оставаться мужчиной. Драться старайся на выгодных для себя условиях, но если припрет, то дерись вопреки любому раскладу и без мысли о конце. Уважай племенной закон, соблюдай его по мере сил, а если сил не хватит, с достоинством прими наказание. И никто никогда не упрекнет тебя за детскую чистоту, детскую честность и благородство.
Остается загадкой, зачем Мэри понадобилось убивать геренука. Самцы этих странных длинношеих газелей наделены