неподобающе веду. Извини, но за все время я ни разу не влюблялся так сильно.
– Так может вот в чем твоя миссия? – задумчиво протянула я.
– Ты считаешь…
– Я ничего не считаю и даже не предполагаю. Обычно я говорю то, что думаю. Мне кажется, что вы не на том концентрируете внимание.
Я замолчала. Появился официант и поставил перед нами два бокала с шампанским. Почему-то я вспомнила вопрос Давида, еще при нашей первой встречи и неожиданно мне захотелось рассказать ему. Мне хотелось рассказать все, что накопилось у меня в душе. Почему-то так тяжело было. Судя по лицу Давида, он меня выслушает с огромным интересом.
За окном порхали снежинки. Они плавно кружились, даря спокойствие и умиротворение. Снег… он такой красивый.
– Знаешь… – нерешительно начала я, но увидев любопытство в глазах Давида, продолжила. – Когда я приехала сюда, то никого не знала. Хотя… родители беспокоились обо мне и поэтому обеспечили мне все так, чтобы было достаточно одного звонка и мне все сделают и дадут. Ева с самого начала была лидером в классе, поэтому я обратилась к ней, – слова давались с трудом. Тем не менее, я продолжила – Я не хотела быть одной, но меня поставили перед выбором, либо танцевальный вместе с ними, либо… Я выбрала второе. С тех пор, против меня Ева смогла настроить полшколы, а потом и академии. На самом деле я не желаю ей зла. Просто было очень обидно. В тот день… двадцать первое ноября… Анечка с Ольгой подошли ко мне именно в тот день. Раньше я просто обращала на них внимание, как на людей, над которыми Ева не властна. Чтобы я не делала, меня презирают и ненавидят. Я считала, что я сделала какую-то серьезную ошибку в жизни и поэтому помогала людям, которые оказывались в беде. Лилит оказалась одной из тех. Я не могла спасти людей, даже чью смерть я видела во сне, но… – комок слез подкатил внезапно. Мысленно досчитав до десяти, я продолжила – И после этого, вы говорите, что прокляты и… Ты хоть представляешь, что чувствуешь, когда видишь смерть человека во сне, а потом в реальности и ничего не можешь поделать?!
Я замолчала, потому что нам принесли заказ. Официант уточнил, ничего ли нам не надо, а потом удалился и больше нам никто не мешал.
– Все мои попытки помочь кому-либо заканчивались провалом, – уже шепотом говорила я, чтобы не расплакаться, да и смотреть приходилось вбок (боялась прочесть в глазах Давида презрение к себе). – Я не знаю, зачем мне был дан этот дар. Я не умею им пользоваться или вернее я пользуюсь им только в своих интересах. Так что то, что творится у меня в группе, я видимо заслужила, – вполне логично, как мне казалось, заключила я.
Смотреть на Давида я по-прежнему боялась. А что если он…
– Вот поэтому я и хотел выслушать твою версию, – мягко проговорил он.
Недоверчиво взглянув на него, я поняла, что меня не только поняли, но и до сих пор за что-то любят. Или вопреки???
– Честно говоря, зря ты так переживаешь, – мурлыкнул Давид и коснулся пальцами моей руки, отчего я вздрогнула. – Лилит многое мне про тебя рассказывала. Я даже не поверил