кинжал глубже.
– Так это был Нергал?
– Я думаю, да. Мы должны будем спросить у отцов. После такого они обязаны нам рассказать о нём.
VI
Мы встретили Бхаргаву у его шалаша, когда вышли из леса. Он сразу нас заметил, как и то, что Мидгард прихрамывал, иногда кривя лицо от лёгкой боли в спине. Мудрец направился к нам, без слов дав понять, что нам следует остановиться.
– Что случилось? – Его вопрос относился ко мне, так как Мидгард был впереди на несколько шагов.
Я кратко описал ему произошедшее событие, а Мидгард продолжал стоять спиной к нам и внимательно слушать мой рассказ. Бхаргава, казалось, вздрагивал всякий раз, когда я называл зверя Нергалом, но старался не подавать виду. Я быстро окончил рассказ и ждал, что ответит мудрец.
– Ох уж этот Пегас. Намутил воды. Это никак не может быть Нергал.
– Тогда кого мы видели? Очевидно, ты нам расскажешь, кто такой Нергал, – резким голосом вступил в разговор Мидгард, повернувшись на месте.
– Этот зверь, которого описывает Ньёрд, похож на животное из воспоминаний, но им он быть не может. Пройдём внутрь, и я вам всё расскажу.
Мы последовали за Бхаргавой к его шалашу, хотя солнце начало склоняться к горизонту и нам надо было возвращаться домой. В жилище мудреца, разбрасывая искры, горел слабый огонь. Старик сел на привычное место, а мы расположились около выхода. И только когда он почувствовал, что нам уже не терпится услышать историю, мудрец продолжил:
– Я был немного старше вас, то есть уже был охотником и неплохим, когда Нергал вернулся в посёлок. Ой, что это я. Вы же ничего не знаете. Придётся начать с самого начала.
Давно существовало такое существо как ведук. Внешне похожий на медведя, имеет тот же окрас, но превосходящий в размерах и отличающийся строением морды. Его пасть способна за один укус разделить человека на две части. Да что рассказывать, кажется, его описание вы где-то уже слышали, но кое-что вам не могли поведать. Его и без того длинные когти способны вырастать в один миг, поэтому сложно изворачиваться от его ударов. Ещё в годы жизни Ачьюты на ведуков была объявлена охота и их истребляли, поедая при этом их сердца. Мы считали, что в сердце заложена сила зверя, и если его съесть, то она переходила к храброму охотнику. Численность ведуков уменьшалась, но они становились сильней и больше. По истечении многих лет и зим остался один ведук. Он сумел унести жизнь моего отца.
Бхаргава остановился перевести дух от нахлынувших воспоминаний, опустил голову, чтоб не показывать влажных уголков своих глаз, и затем подбросил веток в костёр. Помедлив немного, он продолжил:
– Я его долго выслеживал, а мерзавец, казалось, не прятался и приходил в посёлок, когда ему вздумается. У нас с ним было много стычек и битв один на один. Но даже силами всех охотников не удавалось его одолеть. Этот ведук сильно отличался от остальных и смог унести жизни хороших охотников. Тогда