нас успокоить.
–Всё обошлось без жертв. Так у нас иногда бывает.
Что она имела в виду? – Что «иногда» бывают в забое обвалы или, что «иногда» эти обвалы происходят без жертв.
Я не хотел уточнять этот момент и, сказав только «Спасибо», предложил Геннадию выйти в коридор.
Через некоторое время наши ожидания закончились. Появился главный геолог в серой робе и с каской на голове.
– Мы к вам, почти одновременно поднявшись, обратились мы к нему.
– Через десять минут заходите. Секретарь вас пригласит. Вы все по одному вопросу?
– Да. Мы все вместе.
Войдя в кабинет главного геолога, мы увидели ещё молодого, красивого и опрятно одетого человека.
– Вот теперь, здравствуйте, – обратился он, выйдя из-за стола, и крепко пожал каждому из нас руку. – Мне секретарь сказала о цели вашего визита. Я вас поздравляю с приездом и с первой производственной геологической практикой.
– Спасибо, спасибо, – отвечали мы.
– Будете работать коллекторами в разных забоях.
Мы знали, что коллектор занимается документированием свежего забоя после проведения взрывных работ. Надо точно знать все виды минералов и руд, замерять их размеры и точно зарисовать на проходческой карте. От точности документирования забоя зависит правильность планирования и проведение дальнейших работ.
– Ожидайте в коридоре, вас заберут горные мастера. Потом вы получите адреса, где вы можете поселиться для проживания.
Мы с Геной приветливо были приняты молодой хозяйкой. Она в частном доме предоставила нам отдельную комнату и обеспечила чистым бельём. После дорожных испытаний условия жизни в этом доме нам представлялись раем.
На следующий день мы пришли к шахте рудника, в которой нам предстояло превращаться в квалифицированного геолога.
Нас с Геной определили в разные забои, на разных горизонтах.
Переодевшись в полученную брезентовую робу, нацепив на голову шахтёрскую каску с фонарём, я со своей бригадой забойщиков отправился на работу. Я не могу точно описать те чувства, которые владели мной в тот момент, когда мы, человек десять, зашли в шахтную клеть.
– Опускаемся на глубину тысяча сто метров, – наклонившись ко мне, сказал бригадир.
После этих слов я совсем онемел, пытаясь привести в порядок свои чувства и ожидания.
Меня распирала гордость оттого, что вот сейчас я стал тем, кем давно мечтал стать. Я почти достиг своей цели. С другой стороны, было некоторое ощущение страха оттого, что вчера сообщила нам секретарша и ещё оттого, что моё сознание отказывалось принимать реальность глубины в километр, на которой нам придётся работать.
Клеть опускалась, как мне показалось, с сумасшедшей скоростью. Все внутренние органы непроизвольно поднимались к горлу, когда клеть после остановки и высадки людей начинала двигаться дальше вниз. Сверху нашего «трамвая» была крыша, но защищала она пассажиров только от падения камней, но не мешала делать своё мокрое дело крупным каплям и