попыталась улыбнуться.
– Но ты все-таки постарайся уснуть. От сна тебе будет больше всего пользы, – прибавил Кормак.
Тут он покривил душой: больше всего пользы Айли будет от пересадки сердца. Теперь очевидно: для нее это единственное спасение. Но проще сказать, чем сделать.
– Только представьте, каково это, – произнесла миссис Коудри, пока Айли пыталась устроиться поудобнее. – Ждать, когда умрет чужой ребенок. А еще страшнее – надеяться: только бы это случилось поскорее!
– Не знаю! – срывающимся голосом выкрикнула мать Кая. – Они все на меня так орали! Я просто хотела увидеть своего мальчика! Кай ведь мой сын! А они собрались его потрошить!
Лисса взяла руки женщины в свои.
– Вы ответили «нет»? – мягко спросила она.
– Понятия не имею, что я говорила! – Миссис Митчелл подняла взгляд на медсестру. – Да, наверное, отказалась.
Тихо и мягко, будто успокаивая ребенка, Лисса произнесла:
– Знаете, как лучше всего почтить память Кая? Ваш сын еще может принести в мир много добра.
– Но они хотят его разрезать! Моего мальчика! Моего красивого мальчика!
– Ваш сын подарит жизнь другим людям, – проговорила Лисса. – Что может быть прекраснее?
Женщина осторожно дотронулась до крестика на шее.
– Кай спасет кого-то от смерти, – продолжала убеждать ее Лисса.
– Но это же мой ребенок…
– Он станет героем. Самым славным из всех героев. Навеки.
Слезы из глаз миссис Митчелл лились не переставая. Она отступила на шаг. И спросила:
– Еще не поздно? Можно согласиться?
Лисса кивнула, хотя сама не знала наверняка. Не исключено, что и поздно.
– Пожалуйста, идемте со мной, – попросила она. – Скорее.
И они вместе понеслись по длинным коридорам. Бежали так, будто спасались от погони. Лисса боялась, что они опоздали, что Кая уже отключили от аппаратов и, записав этот трагический случай в разряд неудач, занялись другими делами.
Перепуганные, едва переводя дух, они влетели в отделение повышенной готовности. В первый раз в жизни Лисса подумала: «Слава богу, что бюджет так сильно сократили!» У дежурного персонала был перерыв, а команду, которая выдернет трубки и приведет тело в надлежащий вид, еще не вызвали. Вот он, Кай – по-прежнему лежит, подсоединенный к аппаратуре.
Обе женщины застыли. Мать Кая издала дикий, утробный стон. Казалось, она теряла сына снова.
– Вы сможете, – сказала Лисса. – Справитесь.
Она вызвала по биперу медсестру. Из коридора донеслись ее быстрые шаги. В палате появилась женщина в белом халате – нервная, задерганная. Но вдруг в ее взгляде отразилось нечто, похожее на надежду.
– Ну что, миссис Митчелл, все-таки решились?
Мать Кая молча кивнула. В последний раз села у кровати сына и провела рукой по гладкой, еще теплой коже.
– Это она меня уговорила.
– Неправда! – возразила Лисса.
При взгляде на Кая складывалось полное впечатление,