– по случаю не особой востребованности своей позволять себе в рабочем помещении мелкие неряшества.
Кабинет удивил отсутствием какого бы то ни было «компромата». Наверное, здесь уже побывала уборщица.
Остальное было за Никой. Она прикинула, что именно нужно сделать, чтобы ее кабинет произвел на будущего клиента благоприятное впечатление.
Включила компьютер, вывела на монитор каталог первой попавшейся дизайнерской конторы, разложила на столе несколько глянцевых журналов. Поглядывая в зеркало, прикинула, какое выражение следует напустить на лицо.
За десять минут до прихода посланца с дачи Путина позвонил муж. Сделал вид, что хочет просто перекинуться парой словечек. Ника уловила в голосе Виктора некоторую фальшь. Ясно: беспокоится. И одновременно стесняется в том признаться, не хочет показаться чрезмерно навязчивым.
Но все равно Нике было очень приятно.
Ровно в назначенное время в дверь кабинета вежливо постучали. Вошел клиент.
Это был мужчина лет примерно тридцати двух. Рост выше среднего, телосложение спортивное, но никак не массивное. Скорее оно напоминало танцора, нежели борца или бойца. Волосы черные с синеватым отливом, зачесанные назад. Аккуратная щетина на лице выглядела естественно и даже эстетично, что, разумеется, должно было означать тщательную и продуманную работу стилиста.
Лицо спокойное, красивое, явно с примесью кавказской крови, но не ярко выраженной. Наверное, этот тип имеет успех у женщин!
Едва рассмотрев визитера поближе, Ника стала ощущать легкое беспокойство. Хотя не понимала, почему это происходит. Более того, она отчетливо заметила за собой желание ни в коем случае не смотреть ему в глаза.
– Здравствуйте, – улыбнулся гость. – Меня зовут Гарри. Гарри Артузов.
– Добрый день, – она сумела произнести первую фразу профессионально вежливым тоном.
Сочетание его имени и фамилии было весьма необычным. В другое время Ника наверняка озадачилась бы тем, что же за родословная у этого типа. Но сейчас она отчаянно боролась с беспокойством, твердо вознамерившимся перерасти в полноценную панику.
Артузов, видимо, заметил на ее лице признаки этого внутреннего конфликта и, разумеется, неправильно истолковал их. Потому что сказал:
– Это у меня мать армянка, а отец – русский. Ничего себе имечко получилось! А поменять… нет, негоже человеку отказываться от того, что наречено ему свыше.
– Вы полагаете, что имя – это свыше? – спросила Ника, которой надо было сказать хоть что-нибудь.
Артузов, однако, счел вопрос достаточно серьезным и важным, чтобы ответить на него без малейшей тени иронии:
– Разумеется! Имя – это такая же необходимая человеку вещь, как глаз или рука! Поверьте, я не шучу.
– Ну что же. Поверим, – согласилась Ника, почувствовав, что приходит в себя.
Артузов уселся за стол напротив нее. Положил около себя дорогую кожаную папку, посмотрел Нике в глаза и весело спросил:
– А чего вы так беспокоитесь? Наверное, вам