мероприятие без пары?
– Не помню.
– Надо заглянуть в «Светскую хронику». Уверен, там бы о таком непременно написали, – с каменным лицом заявил он.
– Очень смешно.
– Просто странно. У нас самая большая вечеринка в году, а ты без спутницы.
– А какое это имеет значение?
Уилл рассмеялся.
– Ты что, серьезно? «С кем придет Макс Стелла» – один из первых вопросов, которые задают, когда намечается такое событие.
– Мне нравится, когда ты пытаешься выставить меня эдаким охотником за юбками, в отличие от тебя, всего такого добродетельного и праведного.
– О, я никогда не претендовал на праведность, – сказал он поверх своей газеты. – Я просто говорю, что людям интересно, с кем ты там появишься.
Размышляя над этим, я снова вернулся к своим файлам. Говоря откровенно, я никого не приглашал на благотворительную вечеринку, потому что мне ни с кем не хотелось туда пойти.
И это было странно. Быть может, Уилл прав. С тех пор как я встретил Сару, остальные женщины казались мне скучными и предсказуемыми.
И Уилл не ошибался насчет того, что благотворительный вечер «Стелла и Самнер» был нашим самым крупным событием за лето. Он проводился в Музее современного искусства, и все, кто имел какой-то вес в Нью-Йорке, значились в списке приглашенных. В программе были танцы, обед и негласный аукцион, на котором мы ежегодно собирали сотни тысяч долларов для детского центра по лечению онкологических заболеваний.
Сумрачное небо к обеду расчистилось, но, когда моя машина остановилась у заграждений перед музеем, в воздухе все еще висел запах дождя. Парковщик открыл дверцу, и я выбрался наружу, застегивая пуговицу смокинга. С нескольких сторон прозвучало мое имя, щелканье и вспышки камер молниями пробежали над толпой журналистов.
– Макс! Где же твоя спутница?
– Макс, пару кадров! Макс, сюда!
– Правда ли, что вы пожертвовали крупную сумму Смитсоновскому институту?
Улыбаясь, я попозировал для фотографий и, дружески помахав рукой, направился к дверям. Я чувствовал себя так, словно движусь на автопилоте, и был рад, что не позволил прессе проникнуть внутрь, на сегодняшнюю вечеринку. У меня просто не было сил.
Гостей провожали через здание музея в сад, где и происходила основная часть торжества. Там расхаживали толпы хорошо одетых людей, прихлебывающих коктейли и шампанское и обсуждающих деньги, друг друга и самые горячие новости дня. На лужайках были расставлены белые палатки, озаренные снизу снопами яркого света. На одном краю сада расположился оркестр, на другом – стойка диджея. Воздух был спертым и влажным, и ночь цеплялась за меня с навязчивостью публичной девки. Я направился к шеренге длинных столов, накрытых белыми скатертями и сверкающих хрусталем. Потянувшись к бокалу шампанского, я почувствовал, что рядом кто-то стоит.
– Безупречно, как всегда, Макс. Ты превзошел самого себя.
Моргнув, я обернулся и увидел Беннетта.
– Тут омерзительно жарко, вот что я скажу, – бросил я, кивнув на бокалы в его руках. – Ты пришел с Хлоей, полагаю?
– А