за случившееся на него, передав коды доступа, так ещё и инстинкт самосохранения, видимо, в задницу засунул – вон, стоит и Ортом любуется, вернее, тем, во что они его превратили. В лабораторной крысе этого инстинкта и то больше…
Он замечает, как оживает манипулятор лазера под куполом реактора, и недоверчиво хмыкает. Нервное. Что, этот злоклятый лазер наконец нашёл цель? Веса в установке килограммов тридцать, но манипулятор поворачивает ствол с привычной лёгкостью. Похоже, и впрямь увидел. Чёртова аппаратура…
У монопенокса исключительная пропускная способность к свету, особенно к когерентному. В тот момент, когда ярко-синий росчерк пробивает навылет грудь майора, лейтенант успевает осознать, что целью являются именно они, а не объект.
Затем лазер настигает и его.
Дымный след, выплеск крови из отверстия на груди скафандра, микровзрыв, разворотивший грудную клетку, и тело лейтенанта Ромэка безжизненно оседает на пол смотровой платформы.
«Допрыгались…»
Последняя мысль гаснет и осыпается пеплом.
Сканеры защитного периметра комплекса фиксируют прекращение жизнедеятельности биологических объектов, обладавших высшим командным приоритетом в контролируемой зоне. В тот же момент система безопасности реагирует в соответствии с заложенной программой, включая ответные меры на явные признаки угрозы биологического характера. Часть дна комплекса – огромная платформа тридцатиметрового диаметра, вместе с реактором и массой вспомогательного оборудования с тяжким вздохом отделяется от станции на выносных штангах и выдвигается в космос на метр. Этого более чем достаточно. Атмосфера практически мгновенно вырывается в вакуум. Последнее, что видит существо, бывшее до начала эксперимента Унгусом Ортом, – облик голубоватой планеты, громадным серпом плывущей под орбитальной исследовательской станцией «Призрак». Затем убийственный холод вакуума вымораживает его ткани прямо в бронестекле.
Хэнк
Многоцветный и информационно насыщенный мир виртуальности померк, возвратив Хэнка в обыденную, но уютную комнату – светлое пенонапыление на ничем не украшенных стенах, тёмная полировка рабочего стола, уставленного различными компьютерными прибамбасами, и он сам в вертящемся кресле на колёсиках возле этого стола. На периферии зрения осталась лишь второстепенная информация лоцмана, привычно высвечиваясь разноцветными символами в правом верхнем углу – так называемая панель виртуалки. Таймер показывал три двадцать четыре, общее время – без пятнадцати пять. Отлично. Вся работа заняла чуть больше трех минут, и, по всем ощущениям, никто его так и не засёк…
Вроде бы не засёк, мрачно уточнил про себя Хэнк. Все дело в этом «вроде бы» – когда хакер начинает веровать в свою неуязвимость и, соответственно, безнаказанность, то, как правило, вскоре оказывается за решёткой. А то и того хуже – с проломленной головой где-нибудь в канализационном колодце…
Он вяло оттолкнулся