.

где же? – Дед повернулся ко мне спиной.

      Тут я не удержалась и схулиганила: поддела с его головы кепку и сунула ему в руки. Старик охнул, вздрогнул, покрепче схватил свой головной убор и растерянно обернулся.

      – Ну и ветер-баловник сегодня, – пробормотал он.

      Я подмигнула девчонке. Та, не отрываясь, смотрела прямо на меня. Ее и без того большие черные глаза сейчас вообще на пол-лица распахнулись.

      – Ну что, теперь убедилась? – спросила я практически над ухом у дедушки. – Он меня и не слышит тоже.

      Старик, что-то бормоча под нос, прошел мимо нас, а девочка все стояла и молча пялилась на меня в упор.

      – Я невидимка и неслышимка. Для всех, кроме тебя.

      – Но как это возможно? Ты же реальная! – Она подошла поближе и осторожно потрогала меня пальцем. – Ты же с него кепку стащила, а он…

      – Я для всех пустое место. Представляешь? И в этом городке, и вон в том, большом. Только ты…

      – Что значит в большом? Ты что, название не знаешь?

      Помотала головой:

      – Я и про этот узнала из таблички на дороге.

      – А ты вообще откуда? – прищурилась девчонка.

      Тяжело вздохнула в ответ:

      – Не помню. Вообще ничего не помню, представляешь? Очнулась здесь, вон в том сарае у моря. Попыталась попросить помощи у людей, а меня здесь никто не видит. Вот хожу теперь и не понимаю, что делать. Только ты можешь хоть как-то помочь. Прошу, не бросай меня. Ты какая-то особенная, не такая, как остальные. Наверное, ты первый человек, которого я здесь встретила.

      Девочка фыркнула:

      – Как это первый? А дед Кристиан тогда кто? А все остальные?

      – Рептилоиды, – буркнула я, чувствуя, что сейчас это почему-то звучит смешно.

      – Кто?! – Девчонка сморщила нос. – Какие еще репетилоды? Деда Кристиана у нас весь поселок знает. Никакой он не репети… чего-то там. Самый настоящий человек.

      – Но он меня не видит. Только если быстро буду двигаться… или ночью. Знаешь, как жабы или змеи – могут разглядеть только то, что шевелится. Это же ненормальное зрение. У людей не так. Вот ты же меня видишь по-человечески.

      – Черт-те что, – сказала она, оглядывая меня, будто манекен в витрине магазина. – Как зовут-то тебя?

      В ответ я только беспомощно развела руками.

      – Ну ты даешь! – выпучив глаза, заявила моя собеседница.

      – Я не специально. Все бы отдала, чтобы вспомнить. Уже два дня пытаюсь, а все никак. А тебя как зовут?

      – Дара. Слушай, а давай к моей маме сходим и спросим. Она у меня умная. Колдунья.

      – Что? – настала моя очередь удивляться.

      – Ну ее все так называют, хоть она и открещивается. Бабка ведьмой была, вот и мать тоже такой считают. Соседи говорят, что иначе она бы такого мужа, как мой папа, себе не нашла. Пойдем, она точно подскажет, что делать.

      Дара решительно взяла меня за руку и потащила вверх по дороге.

      – Только не надо меня в больницу класть! – пробормотала я. – Не хочу в палате всю жизнь жить. Если твоя мама захочет полицию вызвать, я сбегу!

      – Сама