и обмениваться опытом с иностранными студентами. Первый раз это случилось еще до бума с отправкой копеечных sms. Тогда их спас Интернет. Каждый день Маришка получала от Руса два коротеньких мейла. В ответ отправляла два своих – длиннющих. Они скучали друг без друга, хотя никогда открыто в этом не признавались.
Была между ними и ревность. Уже после академии, придя в отдел Гольдберга, Маришка и Руслан затеяли негласное соревнование. Оба они горели на работе, полностью отдавая себя любимому делу. Идеальная физическая подготовка теперь позволяла как Руслану, так и Маришке выйти победителем из любой схватки, уже не прибегая к помощи черенка от лопаты. Однако… Маришка самосовершенствовалась каждый день. Она изучала языки и оккультные науки, вникала в теоретические аспекты мировых религий, читала много литературы – от беллетристики до классики. Руслан же готов был часами «колоть» подозреваемого, сутками напролет сидеть на хвосте у какого-нибудь последователя культа вуду, при этом, с трудом читая перевод копий отчетов коллег из США, которые Маришка знала наизусть в подлиннике. В результате «пальма первенства» почти всегда доставалась Маришке. Руслан, конечно, переживал, хоть и вида не показывал. С другой стороны, он был рад за нее, потому что их юношеское соперничество не шло ни в какое сравнение с теми по-настоящему теплыми чувствами, что они друг к другу испытывали.
Маришка уже подходила к стеклянной палате-боксу, где лежал Руслан.
В ее жизни много раз случались вещи, из-за которых ей было больно и плохо. Но она никогда не плакала. Во-первых, Маришка с детства была стойкой – сказывалась детдомовская закалка. А во-вторых, она точно знала, что у нее есть друг, который в нужную минуту всегда придет на помощь.
А в следующую секунду… Маришка увидела его. Точнее, то, что от него осталось. Маришка упала на колени и зарыдала. Без слез и без звука. Она била кулаками по стеклу, прекрасно зная, что оно бронированное и ему ничего не сделается, и сотрясалась в беззвучных рыданиях.
Прибежали перепуганные медсестры, и Маришка стала просить их открыть дверь и пустить ее в бокс, хотя тоже прекрасно знала, что ее просьбу никто не выполнит. Еще через какой-то промежуток времени появился врач и велел сделать Маришке укол успокоительного. Два крупных санитара взяли ее под руки и увели прочь от бокса, где лежало то, что раньше было ее лучшим и единственным другом.
– Руслан, – сказала Маришка, и слезы хлынули из ее глаз. Впервые в жизни она по-настоящему плакала, глотая ручейки собственных слез…
Когда Маришка пришла в себя, то обнаружила, что сидит на койке в кабинете врача, причем, судя по убранству, главного. Она была одна, персонал тактично решил оставить девушку наедине с ее болью. За окном уже начинало темнеть. Чувствовала Маришка себя до крайности паршиво. Были и еще какие-то странные ощущения в области заднего кармана брюк. Мгновение спустя, Маришка поняла, что это карманный компьютер пытался привлечь ее внимание, отчаянно вибрируя. Новый имейл, вот в чем дело.
В