дома и почти сразу загремели выстрелы. Бах-бах! Три выстрела подряд. И Матвей, и сапёр сразу из пролётки выпрыгнули. У сапёра оружия нет, не на войну ехал. А Матвей выхватил из кобуры «наган», новенький ещё. Револьверы эти бельгийского конструктора Нагана, начали производить на Тульском императорском оружейном заводе с 1895 года. По сравнению со «смит-вессоном» шаг вперёд. «Наган» меньше по размерам, что плюс для скрытого ношения, легче, патроны с бездымным порохом, который не заволакивает дымом цель после выстрела. И не шесть патронов в барабане, а семь.
Стрелял мужчина в цивильной одежде лет сорока. Он прятался в углублении двери подъезда. Увидев сапёра в форме, принялся палить по нему, ведь у парадной ещё стоял жандарм в униформе. Врага, если он палит по тебе, надо уничтожать. Матвей ещё в училище стрелял отлично, даже призы брал на соревнованиях. Сейчас руку с револьвером положил на крыло колеса для устойчивости, взвёл курок, прицелился, нажал спуск. Стрелок схватился за грудь, выронил своё оружие и упал. Матвей бросился к нему, следом за ним жандарм. Но мужчина явно жил последние минуты. Пиджак в крови, из угла рта тоже кровь течёт, дыхание тяжёлое, прерывистое. Вздохнул несколько раз и отдал Богу душу. Матвей поднял оружие убитого. «Браунинг» патроном 7,65 мм бельгийского производства. Сунул его в карман. Распорядился жандарму:
– Телефонируй в отделение, пусть вызывают подводу для убитого.
А сапёра сам проводил в квартиру.
– Пожалуйста, потщательней. Нам надо вывезти опасный груз и желательно самим не взорваться.
– Всё сделаю в лучшем виде!
Похоже – сапёр был в шоке от перестрелки во дворе. Не война, а жертва есть. И взрывчатка в квартире имеется, он уже учуял носом характерный запах. И чего людям неймётся спокойно жить? Хочется пострелять-повзрывать, езжайте добровольцами на войну с Японией. Впечатлений получите массу и петушиный задор уйдёт.
Пока сапёр осматривал химикаты и готовые бомбы, снаряжённые в обрезки труб, Матвей написал на столе в кухне сопроводительные документы на труп для судебной экспертизы, а следом рапорт для начальства о применении оружия. Не нравилась начальству стрельба в городе, для горожан беспокойство.
После бумаг вышел к убитому, обыскал. Кроме бумажника с деньгами, ничего. Главное – документы. Кто таков, где живёт? А в карманах даже визитной карточки нет. В сопроводительной бумаге так и написал – «неизвестный».
Сапёр взрывоопасные предметы осмотрел, составил опись. Жандармы погрузили всё на пролётку, и сапёр увёз на полковой полигон для уничтожения. И труп увезли.
Пока докладывал начальству о происшествии, вечер настал. А утром неприятное известие – из следственной тюрьмы выпустили Конопляникову. Видимо, ещё на квартире женщины сговорились. Всю вину на себя взяла Беневская. А Конопляникова утверждала, что была нанята сиделкой для раненой, Беневской, и ничего о производстве взрывчатых веществ не знала. Следователь знал, что лжёт эсерка, и она знала, что он понимает. А улик для суда нет. Отпустили под негласный пригляд полиции. Задержание впрок не пошло.