попробую тебе описать, но не уверен, что у меня получится. Иносказательно, с помощью символов. Представь себе жаркий летний день. Ты берёшь велосипед, я знаю, у тебя его пока нет, но тебе его скоро купят. И несёшься на нём далеко-далеко, впрочем, какая разница, идёшь туда же пешком. Солнце печёт немилосердно, а ты всё идёшь и идёшь по жаре куда-то в сельскую местность. Домов на твоём пути становится всё меньше, прохожие попадаются всё реже, а на смену цементу и асфальту под ногами скрипит гравий, затем пылится грунтовая дорога и, наконец, песок. Да, песок. И ты, верхом на велике, или на своих двоих, сворачиваешь туда и медленно движешься по песчаной дороге. По бокам шумят листвой громадные деревья, образуя туннель, но тебе приятно в создаваемой ими прохладной тени. Тебе уже не жарко, но теперь тебя мучит жажда. Жесточайшая жажда.
Но ты не знаешь, где найти воду или колу, ты просто остановился и стоишь, размышляя, где её тут раздобыть, а стоишь ты возле старого амбара с дырявыми стенами и крышей, которые никто не ремонтировал много лет, и тебе жаль заброшенную развалину. Тебе ведь жаль её, Берг?
– Ещё как. Я сейчас заплачу.
– Молодчина, – одобрил Эдди. – Никому до неё нет дела, никто о ней не вспоминает, а она стоит тут одна-одинёшенька, словно ещё живое существо, которое все давно похоронили.
– А это ещё печальней. Хорошо, что живых домов не бывает, иначе их страдания были бы нестерпимы, ведь они не могут позвать на помощь.
– Верно, – поддержал меня Эдди. – А теперь представим, что оно всё-таки живёт и, несмотря на людское равнодушие, чувствует себя отлично.
– Разве такое возможно?
– Возможно, если у тебя есть секрет, неизвестный другим. Дело в том, что на той самой стене, под которой ты отдыхаешь, томимый жаждой, сохранился едва заметный магический знак. Его краски полиняли, но их по-прежнему много.
– Ну и что?
– А то, что это и есть Великий Кунаклястер. И это не выдумка, а то, что случилось конкретно со мной. Я мечтал о воде, когда ко мне обратился символ на стене.
– И?
– Он заговорил со мною, Берг. Так и спросил: ты хочешь пить, малыш? В ответ на мой испуганный взгляд его орнамент сложился в улыбку. Тебе ведь известно, сколько разных кружочков, завитушек, слезинок, крапинок и шипов рисуют на знаках такого рода?
– Ну?
– Ну и затянуло меня в сферу этого знака. То есть, сначала он меня гипнотизировал, погружая в транс, как это было под небесным саваном. Ты ведь тоже тогда побывал в трансе, верно?
– Побывал, но очень испугался.
– Усталость и жажда заставили меня забыть про страх. Едва расслышав слово «пить», я сразу, не успев подумать, подтвердил: конечно, я хочу пить. То есть, Берг, я просто не успел ощутить испуг.
– Понимаю тебя, Эдди. И что же было дальше?
– Внезапно я очутился внутри изображения, кругами падая вниз, но мне было не страшно, потому что Кунаклястер успокаивал меня, повторяя: не надо бояться, малыш, тебя никто не обидит. Побудь здесь немного, и я угощу тебя газировкой с мороженым. Разве не здорово?
– Ещё как! –