поднялся и поплелся вперед по тропе, подгоняемый Малисиозо и его паршивой собачонкой, которая всю дорогу порывалась цапнуть его за штанину.
«Хорошо, что Туни ушел на охоту, а то бы он тоже попал в беду», – с облегчением подумал расстроенный Торбеллино.
К вечеру еле приметная тропинка вывела их к небольшой уютной бухточке, скрытой от посторонних глаз. Когда они вышли на песчаную косу, где покоилось несколько шлюпок, вытащенных из воды, Малисиозо три раза громко свистнул в золотой свисток, который висел у него на шее на шелковом шнурке. Мгновенно, словно из-под земли, перед ними выросли десятеро дюжих пиратов, вооруженных до зубов. Небрежно бросив одному из них карабин, который тут же был пойман налету, вожак направился к шлюпкам. В двухстах метрах от берега темнел силуэт стоящего на якоре корабля. Это был сорокавосьмипушечный фрегат «Пари».
Торбеллино из галерного раба Одноглазого Пуэрко превратился в раба пиратского капитана Малисиозо. Жизнь нашего героя резко изменилась к лучшему, хотя рабство и цепи на руках так и остались. Не стало проклятого тяжелого весла, надоевшей дубовой скамьи и изнуряющей работы гребца, теперь он мог свободно перемещаться по всему кораблю. В обязанности юноши входило содержать в идеальном состоянии одежду и обувь капитана, прибирать в каюте, а также обслуживать и всюду носить за пиратом на подушке, расшитой золотом, его дрянную собачонку.
Барабоська, так звали эту лохматую тварь, была смышленой, даже можно сказать, умной собаченцией, но страшно капризной. Такими капризными бывают только женщины, любимые женщины. Все носились с ней, как с принцессой. Малисиозо жестоко карал всех, кто не слишком почтительно относился к его маленькой любимице. Никто не догадывался ни на корабле, ни в Карамбе, почему капитан так дорожит своей невзрачной живностью. Тайну эту, несколько позже, удалось раскрыть только Торбеллино, так как ему приходилось быть всегда рядом с животным и постоянно ухаживать: мыть ее, расчесывать аккуратно шерстку, готовить собачьи деликатесы, повязывать каждое утро роскошный бант. Не дай бог, если бант окажется несвежим или неотутюженным, Барабоська такой скандал устроит…
На корабле к юноше пираты относились довольно дружелюбно, в отличие от других рабов, которым приходилось выполнять тяжелые и грязные работы по погрузке и разгрузке трюмов и поднятию якорей. Он как лицо, близкое к капитану Малисиозо, пользовался негласной неприкосновенностью. Со многими пиратами из экипажа у него сложились хорошие отношения. К ним относились: помощник капитана Чевалачо, телохранитель Бабило, добродушный увалень Трезоро, растяпа Карифано и грозный боцман Грозеро. С ними он запросто мог беседовать о чем угодно, затрагивая и обсуждая любые темы, кроме, конечно, личности самого Малисиозо.
Чевалачо был крепкий малый лет около сорока, чуть выше среднего роста, с непослушной копной каштановых волос на голове, похожей на львиную гриву. Одевался он в отличие от франтоватого капитана, можно сказать, безобразно. У него напрочь отсутсвовало понятие вкуса.