неожиданно поднялось, разогнало окружавший мрак и тут же опало. Но он успел различить будку блокпоста и расположенную чуть дальше деревянную дверь, забитую досками крест-накрест и запертую на висячий замок. Сверху на двери был приколочен кусок жести с изображением черепа с оскаленными зубами и двумя скрещенными мослами.
– А там что? – спросил Вайс. – Что за той дверью?
– Лучше тебе об этом не знать и навсегда забыть о ее существовании, – нехотя ответил Хольман и задумчиво добавил: – Ад там… самый настоящий… Давай-ка, помоги. – Он стащил мешок с тележки. – Дальше придется тащить это дерьмо на себе.
Хольман приподнял мешок:
– Чего стоишь? Хватай с другой стороны!
– А разве о покойниках можно плохо говорить? – суеверно осведомился Зигфрид.
– О-о-о! – протянул с ухмылкой Карл. – Вот ты о чем! О таких – можно! Редкий был засранец. Думаю, что и душа его после смерти вышла не через рот, как у благородных людей, а через задний проход – прямиком к дьяволу. Я как-то попал к нему в его железный ящик, именуемый карцером, и до сих пор вспоминаю те дни с глубоким отвращением. А теперь, волею судьбы, надсмотрщик оказался в моих владениях, и я отдам должные почести засранцу согласно своим правилам. Добро пожаловать в похоронную команду, Зигфрид!.. Нам налево – там есть еще одна дверь.
Вайс схватился за мешок, но тут же его бросил, словно коснулся прокаженного:
– Господи! Он пошевелился!
– Не валяй дурака, Зигфрид!
– Я клянусь! Он шевельнулся!
– Бери мешок! – ледяным голосом произнес Карл и, чуть смягчившись, по-отечески добавил: – Выдохни свой страх и принимайся за работу, парень. В таком месте еще и не такое померещиться может. Ничего, привыкнешь со временем.
Хольман на секунду замолчал и тут же спросил:
– Как ты думаешь, кем я был до войны?
– Откуда же мне знать? Работали в сфере ритуальных услуг? Верно?
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Карл. – А вот и не угадал! Я работал клоуном в провинциальном цирке.
– Кем? – удивился Зигфрид. Чего-чего, а такого он и предполагать не мог.
– Примечаю, ты мне не веришь? Ну и не надо.
– Просто… странно как-то.
Хольман сложил губы бантиком и, задорно мотнув головой, свистнул:
– Фью-ю-ю-ть!
А затем:
– Дамы и господа! А вот и я! Ваш Коротышка Шульц! – заорал дурашливым голосом. – Во как! Каково, а?.. Нынче такое время, что ничто не следует принимать за чистую монету, но мне верить можешь. Ну да ладно. Что там наш покойничек – успокоился? Если боишься, что он тебя покусает, то можно ему кирпич в пасть забить. Таким способом в средневековье всяких там вампиров усмиряли, чтоб не шастали темными призраками по Европе.
Вайс, не отрывая взгляда от мешка, смущенно пробормотал:
– Простите, господин обер-шарфюрер, мне показалось, – и поднял мешок.
Похоронная команда растворилась в стенном проеме и, пройдя через узкий коридор, оказалась