оказались ночью на жальнике, будто жертвы, почти раздетые и бесчувственные? Ни на ком не было поясов – значит, они собирались спать… Здесь, на земле?
Бегая от одного к другому, она теребила, тормошила, звала, старалась привести в чувство. Постепенно жальник оживал: девочки, мальчики, парни-подростки и юные девушки приподнимались, хватались за головы, терли глаза… Кто-то заревел, кто-то подхватил, раздались первые осмысленные голоса, старшие утешали младших. Но большинство тех, кто уж пришел в себя, не отрывали глаз от Дивляны. Ну, еще бы – красивая и совершенно незнакомая девушка, разбудившая их на жальнике, должна была показаться им видением.
Один за другим вставая на ноги, поднимая младших, они все стягивались к ней и вскоре обступили плотным кольцом.
– Кто вы такие? – Убедившись, что неподвижных, оцепеневших фигур на траве больше нет, что все уже поднялись или хотя бы очнулись, Дивляна огляделась, выискивая взглядом более взрослых. – Как вы сюда попали? Откуда вы все? И почему вы спите на земле… на жальнике? Кто вас сюда привел? Зачем?
Но ответа ей удалось добиться не сразу: даже старшие, даже те, кому было лет по тринадцать-четырнадцать, а значит, с кем уже можно было разговаривать как с разумными взрослыми людьми, поначалу только таращились на нее с немым изумлением. И чем дальше, тем сильнее в голубых глазах, смотревших на нее со всех сторон, разгорался страх. Подростки оглядывались, жались друг к другу, иные продолжали реветь.
– А кто ты? – наконец раздался чей-то робкий тонкий голос.
Дивляна обернулась и увидела ту девочку, которую разбудила первой.
– Я… Огнедева, – ответила она, немного поколебавшись.
Конечно, можно было сказать, что она – Дивомила Домагостевна, дочь ладожского воеводы, внучка Радогневы Любшанки, невеста полянского князя Аскольда… Но едва ли эти дети, живущие уже за чертой Того Света – если здесь вообще живут, – знают всех этих людей.
– А, я знаю! – помедлив, откликнулась та же девочка, и ее смышленое личико просияло. – Огнедева – это то же, что Сауле. Ты – Сауле? Ты пришла, чтобы нас спасти?
– Что такое Сауле? – не поняла Дивляна.
– Да вон она… ты! – Девочка подняла руку и указала на встающее над рощей солнце, вовсе не удивленная тем, что оно находится на небе и на земле одновременно.
Дивляна улыбнулась:
– Да, это я. Но вы кто такие? Откуда вы родом?
– Мы из Межи, – вступил наконец в разговор один из подростков. – Кореничи мы.
– А мы – Синеличи! – подхватил другой голос.
– И где ваша Межа?
– Вон там. – Ей показали в другую сторону, где зеленел лес.
– Но почему вы здесь, а не в Меже? Кто вас привел сюда?
– Это… – Подросток хотел ответить, но голос его почему-то прервался, на глазах заблестели слезы… – Это она…
– Ее игрецы! – таким же дрожащим голосом подхватил кто-то.
– Нас… хотели… съе-е-е-есть… – прозвучал еще один надрывный от подступивших