комнаты, они дошли до кухни, где Миша хотел поставить бутылку, которую они принесли с собой, в холодильник, но Софья жестом его остановила.
– Давай выпьем еще.
– Софочка, у меня нет бокалов. – Он еле заметным движением указательного пальца пододвинул к ней обычный стакан и покраснел. Ему вдруг стало неловко, он первый раз в жизни хотел исполнить любое желания девушки, а тут такой прокол с бокалами.
– Как нет? – голос у Софочки немного треснул. – Ну, давайте что есть.
Михаил неловко засуетился и налил в такие неэстетичные, по его мнению, стаканы игристое.
Они распили бутылку, потом достали из холодильника еще одну.
Затем Софья удалилась в ванную. Ей уже стало весело и хотелось подбавить градус.
«Черт с ними, с этими стаканами», – думала она. Теплая, приятная волна деликатного ухаживания Михаила захлестнула ее с головой. Воплотить в жизнь заранее продуманный сценарий трезвой ей не хватало ни смелости, ни актерского мастерства.
«Бокалы, ха», – Софья вспомнила, как недавно хлестала пакетированное вино, сидя на пеньках около бабкиного дома со своим одноклассником, и каким безобразием это все закончилось. Решила, что так больше напиваться никогда не будет, посмотрела в зеркало на свое пылающее лицо и удовлетворенно улыбнулась. Затем достала губную помаду настолько ярко-красного цвета, что, увидев ее в темной аллее, маньяк испугался бы и убежал. Разделась до белья, посмотрела вниз на белые ноги, которые вытерпели сегодня утром ужаснейшую процедуру под сладким названием шугаринг, набрала воздуха по самую макушку, зачем-то перекрестилась и вышла, замотавшись в большое синее полотенце, заботливо оставленное Мишей в ванной.
Увидев ее полуголую в коридоре, Михаил оторопел. Волшебство, которое он несколько десятков раз себе воображал, должно было вот-вот исполниться. Он припал губами к ее ярко накрашенным губам и, перемазавшись липкой, горьковатой на вкус консистенцией, подхватил Софью на руки и понес в спальню.
Пока все шло по плану Софочки.
Михаил положил ее на кровать, дрожащими руками начал расстегивать рубашку. Софья краем глаза смотрела на него, даже не пытаясь скрыть любопытство, но когда уже его рука пробралась к ней под полотенце и жадно шарила по животу, а он сам уже был на грани, она вдруг шумно вздохнула, издав громкий и хриплый звук, и резко отстранилась от него.
– Что, что случилось? – Миша испугался и резко отдернул руку.
– Не могу, грех это, – вскрикнула Софа, театрально накрывшись подушкой.
– Ка-какой грех?
– Грех этим до замужества заниматься, ой как хочется, но грех. Невинность свою для мужа храню. Мать наказала, – Софа почти что плакала, при этом невзначай поглаживая ту часть Михаила, которая и должна была и привести к этому греху.
– Невинность? Ты что… – Михаил запнулся, проглатывая это не самое подходящее к такой ситуации слово. – Девственница? – наконец подобрал он.
– Да, – Софочка бурно зарыдала, при этом