Ее смоляные волосы были стянуты в тугой хвост, а губы накрашены яркой алой помадой.
– Это вы привезли священника? – Спросила она, подойдя к Володе. – Не волнуйтесь, худшее уже позади.
– А что случилось-то? Вроде сидел здоровый, а потом как начнется.
– У него случился анафилактический шок. Это хорошо, что вы так быстро среагировали, а то помер бы он в дороге, это я вам, как медик говорю.
– И что теперь? К нему можно?
– Нет, он сейчас в реанимации, но не беспокойтесь, его жизни уже ничего не угрожает. – Девушка достала руки из карманов и Владимиру бросились в глаза ее черные ногти с серебряными звездами. – Поезжайте, а если захотите увидеться, то на обратном пути можете заехать. Еще неделю точно, мы к нему никого не пустим.
– А деньги? Может денег оставить нужно? – Продолжал нервничать Володя. – Или купить чего? Лекарств там каких? Фруктов?
– Да не переживайте вы так. Успокойтесь. Ничего не нужно, мы всем его обеспечим, и едой, и медикаментами. Вы, вообще, ему кто?
– Да в принципе никто. – Пожал плечами Вова. – В попутчики он мне напросился и только.
– Ну и все. Езжайте, а мы о нем позаботимся. – Девушка протянула Володе визитку. – Здесь номер нашей больницы, звоните, врач расскажет вам о его самочувствии.
– Большое вам спасибо. Я обязательно заеду на обратном пути.
Девушка мило улыбнулась и помахала Вове на прощание рукой.
Всю дорогу до Сочи Володя, не переставая, думал об отце Ануфрие, неизвестно почему, но он так запал ему в душу, что Вова переживал за него, как за родного. Позади остались Краснодар и Туапсе и камаз начал вилять по серпантину, все ближе и ближе приближаясь к Сочи. Уже было довольно поздно, но до конечной точки маршрута оставалось не больше десяти километров, и Володя решил не останавливаться.
Внезапно звездное юное небо заволокли тучи, и на дорогу опустился густой туман. Володя сбавил скорость, но на ночлег так и не остановился. Навигатор показывал всего три километра до выгрузки, а значит, через полчаса можно будет вздохнуть с облегчением.
Камаз выхватывал фарами дорожную разметку и знаки. Странно, но на дороге не было ни одной машины, ни встречной, ни попутной. Вот, впереди показались огни тоннеля, Вова поднажал на педаль газа и его камаз въехал в него на полном ходу…
– Ну что, княже, убедился? – Сразу по окончании рассказа Владимира произнес Свят. – Темный он. Горбун, хозяйка дома и даже медсестра, это сыновья Бальтасара. Черное с серебром – это их цвета, а алые губы медсестры, признак высшего ранга у них. Клеймо на папке, это знак Бальтасара. Отец Ануфрий, скорее всего из наших, голубое с золотом – цвета Алькасара. Он понятия не имел, что грузит и куда.
За спиной Владимира послышался еле слышный шорох шагов и вскоре его взору предстал человек, до этого молча стоявший позади. Он был высоко роста, из-под шапки отороченной мехом шапки свисали русые кудри, на нем был светло-зеленый кафтан с золотым ремнем, а на ногах красовались начищенные до блеска