били через край! Тем более, что их подогревал прячущийся в его сердце нежный образ чудесной красавицы – молодой мужчина обязан был добыть в этом бою победу!
Нитоль сумел направить энергию любви в нужное русло! Достаточно было вообразить, что эта армада бомбардировщиков действительно – враг и летит – о, Господи! бомбить её дом, где так сладко пахнут смятые простыни и раскиданные подушки? Как кровь Нитоля закипала, а тело наливалось невиданной силой. Будто, как и в его самолёте при форсаже, у него внутри открывались все заслонки, и высоколегированное топливо взрывалось в кипящем кислородном потоке, быстро отдавало всю свою энергию, превращаясь в огненную плазму. Нитоль уже понял, что обычными, изученными на теоретических, кабинетных занятиях, способами к каравану «жёлтых» не пробраться, требовалось – такое часто встречается во внекабинетной практике, неординарное решение. И вот, в сей миг он вдруг почувствовал, что именно благодаря этому – милому, бесконечно дорогому образу он сегодня способен на невозможное! Организм, каждая клеточка его наполнилась некой, можно было бы сказать, дьявольской уверенностью в себе. Дьявольской – можно было бы утверждать, если бы эта же самая уверенность дополнительно не согревала сердце Нитоля божественными теплом и неясной трепетностью. Но жизнь состоит из противоречий, подчас не разрешимых. Обычно для выполнения сложных фигур высшего пилотажа скорость истребителя снижали, ибо военные медики считали, что возникающие перегрузки при сверхгипцэзвуковой скорости непосильны для человеческого организма. И насколько всё же не постижима она – настоящая Любовь?! Какие преимущества даёт она – во что вдруг преображает убогое естество обычного человека?
Самолёт Нитоля рванул под отметку двенадцать тысяч километров в час, стал заходить на вираж, однако не стал его выполнять, а, резко сбросив скорость, соскользнул вниз? Выхлопные газы вычертили в небе купол. Тут же набрав скорость, с переворотами через крыло резко обогнул одно звено эскортников, затем ещё два, ещё… теперь никто не мог тягаться с перехватчиком, да и «Ястребы» «жёлтых» не решились сразу повторить такие фигуры на подобной скорости. Медики оказались во многом правы, опасаясь за здоровье пилотов! Ощущения были не из приятных: куски плоти готовы сорваться с костей, сознание балансировало на грани реального и загробного миров! Только свет Мариюшкиной любви, пронзая все жилки и поджилки, точно снабдил их дополнительным магическим каркасом и – несмотря на свою эфемерность, такой каркас удержал-таки ткани тела на месте – Нитоль не только выжил, но и остался в трезвом уме.
А с земли понеслись недоуменные замечания:
– «Яма», ведущий! «Яма», я – «Утёс» – вы допустили запрещённый манёвр – не играйтесь! Приказываю снизить скорость! Вы будете оштрафованы и даже дисквалифицированы! Приём?
Да только все приказы были уже бессмысленны, поскольку Нитоль уже просто не мог остановиться – оседлать своего