холодах и ненастьях, как Тонолан мгновенно посерьезнел:
– Чего же мы ждем? Надо двигаться дальше.
– Сначала я хочу посмотреть на те деревья. Копья нам не помешают. Их следовало изготовить еще вчера.
– Ты никак не можешь забыть того носорога? Теперь ему нас уже не нагнать.
– В любом случае я вырублю себе древко.
– Тогда уж выруби и мне. А я пока начну собирать вещи.
Джондалар достал из мешка свой топор, внимательно осмотрел его острый край и, удовлетворенно хмыкнув, поспешил к ольховнику, росшему на вершине холма. Хорошенько оглядевшись, он остановил свой выбор на высоком стройном деревце. Срубив и очистив его от ветвей, он стал искать дерево для второго древка, и тут его слуха достиг какой-то неясный шум. В следующий миг он ясно услышал звериное сопение и похрюкивание, а затем раздался душераздирающий крик его младшего брата, исполненный ужаса и боли. Установившаяся вслед за этим тишина была еще ужаснее.
– Тонолан! Тонолан!
Обливаясь холодным потом, Джондалар кинулся вниз, не забыв прихватить с собой древко. Когда он увидел гигантского носорога (его высота в холке превышала человеческий рост), стоящего над жалким человеческим телом, ему стало не по себе. Животное, казалось, не знало, что ему следует сделать с поверженной жертвой. Забыв о страхе, Джондалар понесся вниз.
Размахивая стволом молодой ольхи, словно дубиной, старший брат набросился на зверя. Он умудрился дважды ударить его по морде, попав оба раза под изогнутый передний рог. Носорог, никак не ожидавший от человека такой наглости, удивленно попятился назад. Джондалар сделал еще один замах, но тут животное развернулось и неспешно потрусило прочь. Удар, пришедшийся носорогу по заду, заставил его ускорить шаг. Человек же продолжал преследовать его.
Выбившись из сил, Джондалар остановился и швырнул свою палицу вслед убегающему зверю. Немного переведя дух, он подобрал ее и поспешил к Тонолану. Тот так и лежал на земле лицом вниз.
– Тонолан? Тонолан!
Джондалар перевернул брата на спину и заметил выступившую на его бедре кровь:
– Тонолан? О Дони!
Он приложил ухо к груди Тонолана и тут же понял, что тот все еще дышит.
– О Дони! Он жив! Но чем же я смогу ему помочь?
Джондалар взял на руки бесчувственное тело брата и, крякнув от напряжения, распрямился.
– О Дони! О Великая Мать Земля! Не спеши забирать его. Прошу Тебя, дай ему пожить… – Его голос задрожал. – Мать, молю Тебя, дай ему пожить!
Джондалар опустил голову на безвольно расслабленное плечо брата и заплакал. Однако уже через минуту он пришел в себя и направился к палатке. Осторожно положив брата на шкуру, он ножом с костяной рукоятью разрезал его окровавленную одежду. Рана на ноге, из которой сочилась кровь, не вызывала особого беспокойства, куда серьезнее была повреждена грудная клетка. Оказалось, что у Тонолана сломано несколько ребер, что могло свидетельствовать о серьезных внутренних травмах. Кровотечение не ослабевало.