А толстовка? То-то и есть, что перед нами автор «Войны и мира»! Кому же памятник? Толстому и – Энгельсу. Вот тут-то и сядут на попу любые сюрреалисты, абстракционисты и прочие Неизвестные. И только старомодные и никому не интересные закоснелые приверженцы реализма будут продолжать мучительно искать рациональное зерно в замысле скульптора и, собрав в кулак волю и интеллект, откроют пред собой Толстого и Тургенева. Вот это, товарищи, настоящий катарсис. Вот это приобщение к художественному поиску. Вот тут кончается искусство и дышат почва и судьба. Как, откуда взялось это творение? Будь на моём месте беллетрист, он рассказал бы поучительную историю… Несколько историй. Например:
1. История о скульпторе, ваявшем только основоположников марксизма и неожиданно получившем заказ на памятник писателям.
2. История о мэре Черни, убежденном коммунисте, начавшем возведение памятника Марксу и Энгельсу, но переродившемся и изменившем проект.
3. История о заколдованном камне, над которым сколько ни работай, а кроме Энгельса никого не высечешь.
4. История о городах-побратимах – Черни и Карлмарксштадте, – обменявшихся изваяниями.
5. История о том, что Тургенев и Энгельс, Толстой и Маркс были, оказывается, дальними родственниками.
И это только первое, что приходит на ум! А каких голливудских сюжетов ещё можно было бы накрутить! Но я этого не сделаю, оставаясь в рамках бытописания на заданную тему.
Эх, друг мой! Я мог бы многое рассказать о Черни… Это сейчас, когда мы обросли животами и семьями, жизнь вокруг кажется отлаженной, а лет десять назад достаточно было сильного ветра, чтобы посёлок оказался без света. И тогда тьма египетская нисходила на улицы, а идущий навстречу человек выделялся из черноты лишь контуром, более тёмным, чем чернота. Сгустки мрака блуждали по посёлку, невольно сбиваясь к окнам, в которых были видны маятники свечей. Вот тут-то и понимаешь своё ничтожество перед силами природы. Настоящее – ветер, дождь, темнота, а игрушки цивилизации – электричество и права человека – пустое. Вот тут-то и чувствуешь себя ребёнком перед антропонесоразмерным дворцом природы. Да, в лесу у ночного костра испытываешь нечто похожее. Но представь только себе, что вокруг тебя еще тысячи существ, называемых разумными, копошатся в темноте. Понимаешь ли ты? Тысячи! Ужас и восторг обуревают тебя, и осенняя дождливая ночь в обесточенном посёлке равняет тебя с питекантропом, и ты понимаешь, что он, возможно, высшая ступень, гордый и сильный духом пращур, осознавший своё величие, изживший страх, имевший силы жить, существовать, теплить искру рода человеческого, несмотря на холод, голод и тьму.
Да, так было 10 лет назад, в то легендарное теперь время, когда сахар можно было купить лишь по талонам, когда сигареты выдавали по месту работы, когда передовикам уборки урожая предоставлялось право приобретения дефицитного товара со склада, а не через магазин. Это было время, когда Лёха – тракторист,