Ирина. – Отчаялась зазывать уже, думала, не согласится, – продолжила делиться хозяйка дома, обращаясь ко всем домочадцам и ни к кому в отдельности. – Ведь год, как она в этих своих страданиях, а домой не хотела, я этого не понимаю, разве дома не стены помогают, разве не лучше среди любящих людей?
– Созрела, значит. Приедет, отогреешь ее своей любовью.
Михаил встал поцеловать жену и детей перед отъездом. Ирина пошла проводить его к машине.
– Так и не сказала, что у нее там произошло с Кириллом?
– Нет. Не спрашивай, говорит, когда буду готова, расскажу.
– Не понимаю, почему ей так не везет. Тридцать лет и ни брака, ни детей. Не тех выбирает, что ли?
– Ты рассуждаешь как отец, – благодарно улыбнулась Ирина, почувствовав в его словах защиту Юлечки. Она знала, что Михаил, как и она сама, считает Малышку старшей дочерью, ведь они воспитывали ее от восьми до восемнадцати лет, даже не спешили заводить собственных детей. – Поговоришь с ней? Я, конечно, тоже, но вдруг тебе расскажет больше или что-то другое, ведь мужчинам и женщинам откровенничают по-разному.
– Конечно, думаю, выговориться ей будет необходимо, раз надумала вернуться.
Ирина снова улыбнулась и посмотрела в глаза супруга тем взглядом, который дорогого стоит. Они распрощались до вечера. Ирина вернулась в патио.
– Девочки, пойдемте готовить Малышке комнату!
– Голубую или желтую? – подхватились близняшки, готовые расстараться для любимой тети и потом заверять ее, как сильно они ее ждали.
– Давайте, голубую! Из ее окон вид на сирень и жасмин, пусть любуется, скоро все расцветет.
***
Ирина была старше Юлии на десять лет. Она как раз поступила в институт, когда Малышка отправилась первый раз в первый класс. В тот год серьезно заболел их отец, и врачи настоятельно рекомендовали ему перебраться в деревню, на свежий воздух и парное молоко. Химики, мать с отцом работали на вредном производстве, поэтому болячки, как и ранняя пенсия, были ожидаемы. Ирина отвоевала Малышку с большим трудом, родители согласились оставить ее в Москве с сестрой не столько ради музыкальной школы и возможностей образования столицы, а потому что скоро им стало ясно, что состояние отца требует почти всего времени матери, которая тоже начала слабеть. К тому же погодок-друзей в деревне нашлось всего две души, что для общительной Юлечки было крайне мало. Сошлись на том, что каникулы и лето Малышка будет проводить с родителями и каждый день общаться с ними по скайпу. Так фактической мамой ей стала Ирина. Однако отношения сестер были шире и глубже, потому что Ирина оставалась по-сестрински снисходительной и понимающей то, чего не приняла бы и не допустила мать. С годами любовь сестер друг к другу приобрела просто глобальный, основополагающий, фундаментальный характер, оставив мало места родителям. Да и родители ушли, не дожив до окончания Малышкой школы.
Сестры совсем не походили друг на друга, ни внешне, ни по характеру. Ирина уродилась в отца, с редким сочетанием красок: при белой коже