же стала уверенность в муже, уверенность, что он справится с любыми трудностями, которые ему не подкинула бы судьба), и теперь она могла наслаждаться тем, что единственный сын снова рядом с ней и она может о нём позаботиться.
Крис махнул в ответ рукой и, не надевая штанов, прямо в мокрых трусах направился к дому. Идти без одежды с влажной от недавнего купания кожей было необыкновенно приятно, и Крис тоже позволил себе забыть о недавних тревогах. Он вошёл вслед за Салли в дом и, улучив минутку, чтобы переодеться, прошёл на кухню.
В обычной ситуации, чтобы в помещениях стало свежее, Салли открыла бы в доме все окна, но в такую жару лучше было, наоборот, не пускать раскалённый воздух с улицы. Поэтому все окна были закрыты, а с тишиной великолепно справлялся работающий радиоприёмник.
Крис сел за стул и перед ним тут же появилось горячее жаркое из телятины с овощами. От запаха у Криса рот мгновенно наполнился слюной, а живот призывно заурчал.
– Я приготовила и жареную утку, как ты любишь, – проговорила Салли. – Но думаю, уткой мы займёмся позже, когда вернётся отец.
Но утка уже мало волновала Криса, он с быстротой пумы, увидевшей ягнёнка, накинулся на жаркое. Ему человеку, отвыкшему от домашней пищи, мясо, тушённое с овощами, показалось неземным, сногшибательно вкусным. Крис с изумлением осознал, что он совсем забыл, как великолепно умела готовить его мама. Всего три года в университете, и ты уже воспринимаешь дом и то, что раньше было самым естественным и незыблемым, как что-то призрачное, будто рассматривая его через мутное стекло.
Салли вернулась к плите и поставила на газ чайник, затем извлекла из холодильника холодный сырный пирог.
– Сырный пирог! – в голосе Криса звучал самый настоящий восторг. – Мама, ты не представляешь, как я давно мечтал о твоём сырном пироге.
Салли довольно улыбнулась и поставила пирог на стол. Именно так она себе и представляла возвращение сына. Он приедет голодный и похудевший, и она накормит его теми блюдами, которые он так любит. Но образовавшуюся идиллию внезапно оборвали. Джаз, льющийся из радиоприёмника, внезапно замолк, и Салли с Крисом услышали так хорошо знакомый всем местным жителям голос Джорджа Ирвинга, местного радиолюбителя и репортёра. Джордж свил себе гнездо на крыше редакции газеты под непоэтичным названием «Местная жизнь», откуда всем желающим распространял последние новости. Именно от Джорджа Салли и узнала о пожаре, на котором уже успел побывать Крис.
Крис оторвался от еды и несколько мгновений слышал потрескивающий, смешанный со статичными помехами голос Джорджа. Ещё он успел заметить, как напряглась Салли, услышав о пожаре. Крис предполагал, и не беспочвенно, что так она волновалась каждый раз, когда в городе или округе что-то происходило. Его отец был старшим помощником шерифа, фактически его правой рукой, и что бы ни случилось, это дело автоматически попадало под его юрисдикцию, а это значило, что он мог пострадать.
– Я видел этот пожар, – сказал Крис. – Кто-то убил бедного старика, жившего