печальное, что всё это делалось практически даром, так как преподавателям платили только за уроки. Поэтому, когда она узнала про бригадную систему, её это сильно задело, может быть, даже сильнее, чем остальных. В НИИ она работала начальником бюро и получала в среднем четыреста рублей с учётом премий. А здесь мастер, часто и без высшего образования, заколачивал по пятьсот-семьсот рублей. Это казалось, по меньшей мере, странным и несправедливым.
«Интересно, зачем ко мне придёт Полина? Похоже, она что-то придумала. И что тут можно сделать? Конечно, надо в этом поучаствовать».
Праздники прошли быстро. За эти несколько дней зима полностью вступила в свои права: намела снежных сугробов, ударил мороз, пруд сковало льдом. Народ кругом сразу же притих и начал подумывать сначала о Новом годе, а потом о весне.
Не успокоились только Полина Георгиевна и группа активных преподавателей. В первый же день после ноябрьских праздников, а это произошло как раз в понедельник, Полина на большой перемене после второй пары зашла в кабинет химии.
Обычно большая перемена длилась тридцать минут. Уроки в училище проходили не так, как в школе, здесь занимались парами, как в техникуме или в институте. Пара состояла из двух уроков по сорок пять минут каждый. Между уроками одной пары перемена была по пять минут, между первой и второй парой перемена – десять минут, а после второй пары наступало время обеда. Не все преподаватели обедали в столовой, в основном, швыркали чай у себя в кабинетах. Обедать себе могли позволить в основном мастера, потому что они имели больше свободного времени и могли пообедать до наступления большой перемены. И второй фактор – денежный, преподаватели мало получали. Не все преподаватели могли позволить себе обед в столовой каждый день.
По неписаным правилам учащихся в кабинеты на переменах не запускали, ведь и учителям надо немного побыть без учеников, подготовиться к следующей паре. Правда, ученики во время перемены тусовались в коридорах под дверями кабинетов, орали «благим матом» и не давали забыть о своём существовании. Иногда они бросали кого-нибудь из своих рядов на дверь кабинета, всё это сопровождалось глухим грохотом и раскатами смеха с криками: «Да ты – лох!!!» Время от времени им удавалось даже забросить кого-нибудь внутрь кабинета. Конечно, учащиеся тоже уставали находиться в коридорах, иногда они просто мечтали попасть в кабинет и плюхнуться за парты, ведь в коридоре скамейки и стулья отсутствовали. Поэтому, когда наконец-то звонил звонок на урок, вся орава с радостью неслась в кабинеты.
Полина Георгиевна пробралась сквозь строй учащихся и тихонько проскользнула в кабинет химии. Она плотно прикрыла за собой дверь и позвала:
– Наталья Наумовна! Вы здесь? Можно к вам?!
В кабинете химии была большая препараторская, в ней хранились реактивы и посуда для лабораторных и практических работ, которые хозяйка кабинета проводила с учащимися. Именно оттуда донеслись слова химички:
– Проходите сюда, здесь нам никто не помешает.
Полина