апейрона трактирщику, – Имани была похожа на воинственную фурию. В глазах лишь застывший лед. Такую ее теперь я видела все чаще. Она как мелкий загнанный зверек храбрилась на последнем издыхании, но день ото дня это ей давалось все сложнее.
Спокойно пройти мимо было выше моих сил, хоть и помочь в подобной ситуации я мало чем могла:
– Дум Правет, погода сегодня отличная для прогулок, не так ли? Мы с Имани с удовольствием составим Вам компанию, – довольно бодрым голосом обратилась я к нетрезвому мужчине, пересекая быстрым шагом улицу.
Похоже он меня не услышал или не обратил внимания, но Имани молниеносно обернулась на мое приветствие и густо покраснев опустила глаза в пол. Засуетилась, пытаясь приструнить непослушные руки. То подходила ближе к стене, пытаясь поддержать отца, то нерешительно отходила на пару шагов назад.
Я подскочила к трактиру вслед за ней и подхватила дума Правета под правый бок:
– Ну же, Имани, помоги мне, – кивком указала я на левую руку мужчины.
Как ни странно, дум Правет почти не упирался и даже практически задремал по пути (слава Изначальным, дав нам беспрепятственно дотащить свою увесистую тушку прямиком к порогу дома). Мы с Имани молчали. Я не знала, что сказать в такой ситуации. А ей было толи стыдно, толи грустно. Ответить наверняка было сложно. Скорее и то и другое.
О слабости дума Правета к зеленому змею знал весь наш шахтерский городок. Дум давно и основательно прикладывался к бутылке. Некогда примерный семьянин и заботливый отец все чаще уходил от реальности в мир грез. Стал завсегдатаем трактира. Возможно, тяжелая болезнь жены так повлияла. Ответственность за троих детей с тех пор ложилась тяжким грузом на его плечи. Не знаю. А может я просто хотела его хоть как-то оправдать в своих глазах.
Мой отец тоже воспитывал меня один. С самого первого дня. Мама не выдержала тяжелых родов и скончалась, успев лишь один раз обнять свое дитя. Отец заменил мне обоих родителей. Отдавал сполна всю любовь и нежность, на которую был способен. Жили мы не богато, много трудились: я на фабрике и у травника мастера Брага, он – на шахте. Но никогда ни в чем не нуждались. Я всегда восхищалась силой духа отца и его большим сердцем. Эти качества мне явно достались от него.
– Почти пришли, – голос Имани прервал мои размышления.
– Уверена, что дальше справишься? – я не смогла скрыть нотки беспокойства.
– Да, сейчас уложу его спать, а утром будет полегче, – невесело улыбнулась Имани, – Спасибо, что помогла. И можешь, пожалуйста, никому не говорить об этом происшествии. Надеюсь, до Свортона не дойдет, он уже не раз грозился выпереть отца из шахты.
– Конечно. Могла даже не просить. Я все понимаю. Маме и малышам передавай привет, – было до жути неловко.
Девушка кивнула и молча потащила отца в дом. Я же, успев к думу Ловату аккурат под закрытие фермы (он уже активно подтягивал