Что-то было в ней другое, такое, чего до этого он не встречал. И тонкость мимики, и утончённость жестов была так неестественна для роботсвумэн. Но так прекрасна, словами чтобы описать и мыслью выразить, квант Корэфа не успевал и не старался. Но Корэф чувствовал в себе проникновение сигналов женственности Анжи, что так недостаёт мужчине, и так его особым мужеством переполняет! Картинка остановленных мгновений! Какая-то она была не та, к чему привык он. Память о тысячах подруг ему подсказывала что-то, но до него не доходил тот низковольтный шёпот. Ему вдруг захотелось быть с ней ближе. Что в Анжи он увидел и для себя открыл, хотелось ему видеть постоянно. И Корэф, осмелев, заговорил:
– Анжи, здесь, в ресторане говорить о важном неудобно. Мне трудно на вопросы откровенно отвечать. Здесь музыка, глаза… Себя я чувствую неловко. Я предпочёл бы где-нибудь в бюро.
– Вполне возможно. Я здесь с утра, и мне всё это надоело. Можем продолжить у меня в офисе.
– Отлично. Офисы люблю. В ресторане и не поговоришь, как должно роботсмэну с роботсвумэн, – Корэф не сумел скрыть радости осуществления задумки. Да он и не привык иначе, как прямо говорить о чувстве и желании. Но прямо ей сказать, чего бы он от неё хотел и что привык он делать, ему не позволил программный цензор по этикету.
Свернув за угол ресторана, пара вышла на набережную у огромного озера. Вечерело. Становилось прохладно. Анжи ускорила шаг и обняла себя руками под красивой грудью правильных пропорций. Вдруг что-то вспомнила, коснулась броши на груди и спросила:
– Корэф, бываешь ли ты на природе?
– Конечно нет. Никто, это запрещено. Так, пройтись по городскому скверу, на озере на лодке покататься в специально отведённом месте можно. Но в лесу, в горах бродить? Нет, никак нельзя. Как от людей избавились, туда теперь ногой не ступишь. Всё запущено естественным течением, завалы старыми деревьями сгнивают. Пожарами лес обновляется, моря – штормами, а воздух – ураганами.
– Бываешь ли ты в музеях, интересуешься ли историей людей и нашей?
– Да, конечно. Но виртуально. Этим всем я под завязку нафарширован. Мне кажется, в меня все библиотеки закачали, все музеи.
– Корэф, скажи, а ты мечтаешь о чём-нибудь?
– О чём мечтаю?.. – Корэф на секунду приостановился, глядя куда-то, и вновь зашагал в ритм стихотворению:
– Кремнистым блеском светятся просторы,
И чёрный купол полон круглых звёзд.
И с ними Солнце обеляет горы,
Моря без вод – явление лунных грёз!
Не против я прогресса в созидании.
Не против я полётов на Луну.
Я против непродуманных мечтаний
С переселеньем роботов во мглу.
Земля прекрасная! Планета голубая!
Всем места хватит! Некуда бежать.
Экзотику Вселенной избегая,
Продолжим дом наш обживать.
Подумают андроиды об этом,
Опустятся на родину