предстоящих часа будут для него самыми страшными в его жизни. И хотя он уже почти точно знал, каким будет приговор, но в голове иногда мелькала мысль «А вдруг?» Его душу одна за другой захлёстывали волны страха, обречённости, бессилия, и Никитин уже не мог понять, боится он смерти или нет. Но о чём он больше всего сожалеет, так это о том, что он не увидит своего ребёнка и не сбудется его мечта – иметь своё собственное предприятие. Виктор вспомнил речь защитника и реакцию на неё некоторых присутствующих. Ухмылки на их лицах свидетельствовали о том, что, мол, говори, адвокат, что хочешь и сколько хочешь, но подсудимому от смертной казни не отвертеться. «Господи, хорошо, что сейчас не применяется смертная казнь через повешение, – подумал Никитин. – Болтаться с высунутым языком – что может быть хуже. А так выстрел – и тебя уже нет, и лицо не успеет исказиться от страха. И хорошо, что сейчас приговор приводят в исполнение не сразу, а спустя даже несколько месяцев после его вынесения. За это время можно что-то успеть сделать. Надежда остаётся, она умирает последней». В голове Виктора снова вспыхнула и потухла мысль «А вдруг?».
– Встать, суд идёт.
– Именем Союза Советских Социалистических Республик суд приговорил Никитина Виктора Фёдоровича к смертной казни – расстрелу.
В зале судебного заседания воцарилась гробовая тишина. Люди, очевидно, поняли, что при их участии и с их помощью человека обрекли на смерть. В их мозгах замелькали мысли: а вдруг подсудимый невиновен, а настоящий преступник находится на свободе, и тот будет продолжать угрожать их жизни и жизни их детей? Но было уже поздно, смертный приговор вынесен.
2
Никитин воспринял смертный приговор мужественно. Морально он уже давно был готов к нему и в мыслях не раз представлял его объявление. Лишь в первые мгновения Виктора охватили чувства возмущения, гнева от несправедливости произошедшего, от бессилия что-либо сделать для своего спасения. Но потом он успокоился, думая, что смертный приговор – это ещё не расстрел. И опять где-то глубоко-глубоко в его душе замерцала надежда, что смерть обойдёт его стороной. И ему в данной ситуации было жаль не столько себя, а сколько родителей и Люду, которые восприняли слово «расстрел» буквально в отношении самих себя. И если бы не Сергей, Люда рухнула бы на пол без чувств, и он был благодарен работникам суда за то, что те вызвали для его любимой девушки Скорую помощь.
Никитин, находясь в камере, смотрел в окно. Оно было залеплено снегом. На город обрушилась вьюга. Виктор подумал: вот кому закон не писан. Если уж вьюга разгуляется, то никакие силы её не остановят. Увидит ли он снова солнечное небо, неизвестно. Впереди у него – только ожидание смерти как реального события, а не абстрактного явления, и больше ничего. Будут, конечно, мгновения счастья от встреч с родными людьми, от их весточек, но ожидание смерти будет заглушать его разум, душу, способность реально мыслить. И сейчас, пока он адекватен, надо действовать, бороться