помогать в богослужении в каком-либо другом приходе, а также предоставленные им разрешения принимать таинство от какой-либо другой руки1.
Но что было еще серьезнее, так это то, что, настроив против себя так много людей, он сумел создать свою собственную грозную партию, состоящую почти полностью из гугенотов2, а это уже входило в юрисдикцию епископа. Парламент передал дело в суд Пуатье. Грандье получил возможность встретиться лицом к лицу со своими противниками благодаря друзьям, которые у него были в округе. Это доказывает следующий факт.
Среди других свидетелей по этому делу два священника, Жерве Мишен и Луи Були, показали, что они нашли Грандье лежащим на земле с женщинами и девушками в Его Церкви, ворота которой были заперты; что несколько раз, в неурочные часы, как днем, так и ночью, они видели, как женщины и девушки приходили к нему в комнату; что некоторые оставались там с часу дня до полуночи и что их ужин приносили туда их служанки; которые обычно сразу же уходили; что они также видели его в Церкви с широко распахнутыми дверями, и что некоторые женщины, войдя, тотчас же закрыли их.
Такие свидетельства были для Грандье полной гибелью, и потому его друзья перевернули небо и землю. Они прибегли к подкупу и угрозам в адрес священников и добились от них опровержения своих показаний. Рене Грандер, брат обвиняемого, написал опровержение собственноручно, как было впоследствии установлено, и оба священника подписали его. Это доказательство было уничтожено, и интриганы не имел особых проблем в отмене судебного разбирательства, к выгоде Грандье. Суд Пуатье вынес оправдательный приговор по предъявленным ему обвинениям. Торжество лжи было столь явным, что он оскорблял своих врагов и обращался с ними с подчеркнутым презрением, а не так, как если бы он был совсем «не в своем уме», но ему еще предстояло предстать перед трибуналом архиепископа бордоского, к которому он обратился. Его друзья снова встали на его сторону, и он добился второго оправдания и приказа восстановить его во всех его обязанностях (22 ноября, 1631 года). Приговор содержал предупреждение ему «вести себя хорошо и прилично, согласно священным декретам и каноническим уставам».
В то же время архиепископ, видя враждебность противников, решил, что для Грандье будет лучше и безопаснее сменить место жительства, и посоветовал ему уехать из города, где на него смотрели с такой неприязнью.
Грандье не счел нужным последовать совету или подчиниться приказу: некоторые из его сторонников, смотрели на его оправдание, как на триумф, и возвратились в Лудун с лавровой ветвью в руке только для того, чтобы оскорблять своих противников.
Нейтральные люди были шокированы столь нескромным поведением, его враги были разочарованы, и даже друзья винили его. Не останавливаясь ни на мгновение, он принялся за работу, чтобы закрепить свою победу над своими противниками. Он не был удовлетворен тем, что получил полновесную порцию меда.