и звучал как метроном. Этакий похоронный звук нашей карьере в ОВР за то, что дали себя поймать, проворонили новичка и дружно согласились сотрудничать с неизвестной личностью.
Можно утешать себя тем, что так ты будешь повинен в смерти лишь одного человека, а второго, вероятнее всего, удастся спасти. Или тем, что потенциальная работа маловероятно будет идти против основных принципов ОВР. Я опустил голову. Понимая, что жизнь Лены теперь в относительной безопасности, я все же сгорал от стыда. Но что еще я мог сделать? Представляя, как она задыхается в лапах этой кровожадной женщины, я убеждал себя, что принял правильное решение. Осталось заставить себя смириться с тем, что лучшего варианта не было в принципе.
– Должен вам признаться, что я не очень люблю бессмысленную жестокость, – вздохнул Егор, запустив в волосы пятерню. – А это была как раз такая, – указал он на обмякшего на стуле новичка. – Мне правда жаль, что пришлось прибегнуть к этому методу. Если бы я знал, что с вами так легко сотрудничать, то наверняка оставил бы его в живых.
– Влад уже заждался меня, – капризно произнесла Юля и в комбинации с особенностями ее голоса это прозвучало еще более жутко. – Я тебе больше не нужна?
– Нет, останься еще немного, – попросил наш похититель. – На всякий случай для подстраховки. Я предпочитаю провести еще несколько проверок, прежде чем начать работу.
Он еще несколько раз задумчиво прошелся перед нами. Мы с Леной переглянулись и в ее взгляде тоже читалось отвращение к себе. Еще бы – всего несколько месяцев назад умер капитан Борисов. Я так и не знал, в каких отношениях они с ним были – но девушка очень переживала. И чтобы не переживать этого вновь, она, как и я, поступилась работой. Неприятный выбор
– Если ты согласен, сразу предупреждаю – девушка останется у нас до тех пор, пока ты не закончишь работу, – Егор сложил ладони перед лицом и пристально посмотрел на меня. – Провалишься, ошибешься, оступишься – считай, что своими руками отправишь ее на тот свет.
– А разве это не бессмысленная жестокость? – поинтересовался я, начиная постепенно отходить от первого шока. – Мы договорились сейчас и наверняка сможем договориться и дальше. Обойти острые углы, так сказать.
– Ты же не торгуешься со мной? Размениваться жизнью подруги нехорошо.
– Я уточняю детали. Ты проверяешь меня на лояльность, а я проверяю тебя на договороспособность.
Нельзя было просто так отдаваться в услужение этому типу. Чем дольше я бы проявлял послушание – пусть даже ради спасения Лены – тем больше мне пришлось бы сделать. Я хотел изначально поставить себя как можно выше, изменить отношение. Тем более что Егор был резок и сыграть на этом удалось бы только находясь с ним на равных. Почти на равных.
– Хитрец, – прищурился он и посмотрел на Юлю, которая к тому моменту тоже оказалась у меня в поле зрения. – Он не торгуется, но весьма умело ставит себя. Что ты скажешь, стоит мне ему доверять?
– Почему ты спрашиваешь об этом у меня? – хрипло переспросила женщина. – Все мужчины те еще хитрецы, когда им что-то