сел на траву, развернувшись спиной ко мне, и продолжил пояснение – Мираж – ложный человек, считай – призрак. Я знал, что здесь его быть было не должно, но не сразу понял, как же всё-таки он сюда попал. Так что и считал человеком.
– Не живой?
– Совершенно.
– Я тебе не верю – грубо бросил я парню.
– Не верь, но то, что он развеялся на твоих глазах это правда и то, что миражи исчезают именно так – факт. Пойди спроси у великанов. – Хитори стал слишком спокоен, и я принял реальность пока такой, какой она представлялась. Однако доверия теперь мой проводник вызывал меньше прежнего.
– А как же великанша живущая в этом доме? Как же людоеды? Мы должны что-то сделать!
– Не должны. Тебе нельзя этого видеть, такой слабый человечишка, как ты, не сможет ничего сделать им. Тебя попросту поймают, поджарят на вертеле и съедят. Будут смеяться за пиршеством с твоими пальчиками на тарелке и покачивать своим львиным мехом на воротнике. Ох, котёнок мой, ты плачешь? Не переживай мы ещё встретим настоящего Зелию.
– Людоеды и правда существуют?
– Да. Такова уж правда жизни в этом лесу. Потому я и договорился с Синне. Я не мог рисковать твоей жизнью. И, прошу тебя, будешь делать всё, что захочешь, только сначала мы должны добраться к царю. У нас очень мало времени, опоздаем и ты умрёшь уже навсегда.
– Что ты имеешь ввиду? Раньше об этом не было речи.
– Я не хотел тебя пугать, прости.
В воздухе повисла гробовая тишина, я снова получил порцию вопросов и почти никаких ответов. Меня скручивала обида на Хитори, да и на Стража, которого считал прежде более благоразумным. Просидев до поздней ночи в ожидании Грехем, я незаметно для себя уснул, а, пробудившись утром, лежал в нашей комнате в постоялом дворе.
Мы провели в городе ещё две ночи и по возвращении в дом я ещё долго ходил с мрачным видом. Хитори впервые не подшучивал надо мной. Мы вообще не разговаривали.
Спустя две недели он по утру собрал нас всех во дворе и огласил: «Завтра двинемся в обитель кукольника, я чувствую, что время пришло». Так и было. Стерк закончил лодку, которую начал готовить ещё в день нашего появления здесь. А после мы пустились по реке. Под звук плескания воды я уснул.
Скромный парнишка, с тёмными волосами, прятавшими слегка боязливые светло-карие глаза, сидел за первой партой на лекции в большом и почти пустом зале. Он вырисовывал в чём-то нелепые, по-особенному неряшливые, словно не определившиеся в почерке, строчки на клетчатом листе, скользя наконечником ручки по волнам льющихся из неё же чернил.
Именно, ручкой и именно в тетради. Таковы реалии российских вузов. Даже спустя время, после советской и даже постсоветской эпохи, когда весь мир уже играет в киберпанк, с учеников требуют письменные лекции и предпочтительно в бумажном виде. Многие использовали электронные тетради, которые предоставлялись академией, однако, может руководство и допускало их ведение, но выражало периодически крайнее недовольство.
Корпус был и снаружи, и внутри,